Сообщений в теме: 291

[Всеволод Мирский]

Кому кусочек Турции?! Ход Египта  Crus7_Tur_24_Egy.rar   283,9К   1 Количество загрузок:

[Alex_teri]

Всеволод Мирский, в смысле? )(
Я понимаю что Султан несколько подвис и не при делах, но что конкретно он предлагает.

[Всеволод Мирский]

Всеволод Мирский, в смысле? )(
Я понимаю что Султан несколько подвис и не при делах, но что конкретно он предлагает.

ну то, что игра у меня не пошла с самого начала это и так видно...и то, что щас мне не помешало бы оставить вас 1х1 =) конкретного ничего) если только раздать земли...но эт совсем слив какой-то

• 0

В душе ацтек,
На морду я татарин,
И пусть зовут меня хохлом,
Навеки я останусь -
Простым российским пацаном!

ICQ 381309670

• Наверх

[Alex_teri]

Да уж сливать не надо.

[MistDragon]

Убили многих. Многие остались живы. Но вот ассасины Султана прибыли к Иерусалиму. Скоро Византийцам придется несладко...

ХОД ВИЗАНТИИ - Alex_teri -  Crus7_Egy_25_Byz.7z   243,07К   1 Количество загрузок:

Сообщение отредактировал MistDragon: 25 августа 2010 - 22:57

[Alex_teri]

Византийская Империя

Триполи, шумный и переполненный войсками Империи, ожил в одночасье. Продолжения кампании ждали все и когда по армии был отдан приказ, всё разом пришло в движение, суета затопила город. Мельтешили торговцы и фуражиры, гарнизон сменялся на новоприбывшие подкрепления уже в третий раз, животные, гонимые по всем улицам Триполи, издавали рёв сравнимый с Трубным гласом в час Последнего Суда. Войско византийское растеклось от города подобно ручьям и он оскудел в два дня, как озеро лишившееся притоков. Пыль на дорогах осела и далёкий гомон в порту был напоминанием бывшей здесь толкотне последних пяти месяцев. Корабли снаряжались на Юг. Война с Египтом закипела повинуясь воле Императора. Дромоны отяжелев двинулись вдоль Ливанского берега. Тир лежал впереди.

Неприступный Тир

По легенде, Усоос приплыл на бревне к острову, водрузил два ментра и оросил их кровью жертвенных животных. По другому преданию, остров плавал по волнам; на нём были две скалы и между ними маслина, на которой сидел орел; он должен был остановиться, когда кто-либо приплывёт к нему и принесет в жертву орла. Это сделал первый мореплаватель Усоос, и остров был прикреплён ко дну. Геродоту говорили местные жрецы, что город их основан XXIII века тому назад, то есть в половине XXVIII века до н. э. Древнейшее упоминание Тира — в телль-эль-аморнской переписке. Князь Тира Адимильку в униженных выражениях просит у своего сюзерена помощи против Сидона и Амореев; его заперли на острове, у него нет ни воды, ни дров.

Тир располагался на скалистом острове, куда его перенесли жители в 586 до н. э., спасаясь от войск вавилонского царя Навуходоносора. На материке остались кладбище и развалины старого города, а новый Тир обнесли высокой стеной по всему периметру острова. В ходе археологических работ определено, что островная площадь Тира равнялась приблизительно 58 га. Протяжённость острова в античное время была 1,6 км, в наше время очертания изменились — остров соединился перемычкой с материком, а его длина уменьшилась до километра. Ширина пролива, отделяющего остров от материка, составляла в античное время 4 стадии, то есть 700—800 м. Глубина пролива не превышала 5 м, вблизи материкового берега дно было мелкое и илистое. Воды на острове не было; она была проведена из Рас-эль-Аин к берегу, откуда её доставляли на кораблях в город. В 2 гаванях Тира, юго-восточной и северной, базировался сильный флот, способный прорвать морскую блокаду.

Кроме моря город ограждала стена, о которой свидетельствует Арриан: «Стены у них со стороны насыпи были высотой чуть не 45 метров и соответствующей ширины, из больших камней, сплоченных известью.» В античное время писатели любили красочные преувеличения. Геродот писал, что стены Вавилона достигали 100 метров в высоту[2]. Однако, например, внутренние стены Константинополя византийского времени, одного из самых могучих фортификационных сооружений древности, имели высоту 12 метров. Самые высокие стены средневековых английских замков достигают только 13 метров. Однако высота стен Тира в 45 м, высота 15-этажного дома, не выглядит таким уж преувеличением. Башня германского замка Марксбург на Рейне достигает такой высоты. Вполне возможно, что Арриан, сообщая о 45 метрах высоты, передавал высоту самой высокой башни Тира, возведённой в сторону материка на самом опасном направлении. Стены на других направлениях были, конечно же, ниже, и по оценке могли быть не выше 8-10 м .

На первое место среди финикийских городов Тир выдвинулся в XII веке до н. э. после разрушения Сидона филистимлянами; в торговле он стал играть главную роль. Почти все колонии финикиян в западной половине Средиземного моря (Кадис, Утика, Карфаген и мн. др.) восходят к Тиру: они признавали его гегемонию, считали его бога Мелькарта своим и посылали ежегодную дань в его храм. Утика, пытавшаяся восстать против Тира, была усмирена царём Хирамом I (969—936), известным как устроитель и украситель города и мудрый политик. Именно благодаря его дружбе с царём Соломоном тиряне помогали евреям построить Храм Соломона. При Навуходоносоре Тир был на стороне Египта и Иудеи. Вавилонский царь безуспешно осаждал его 13 лет (с 587 г.) при царе Иттобале II. Однако изнемогшие граждане решили заключить мир. Царь переселился в Вавилон; на его место посажен был Ваал II (до 564), после которого в Т. был опять переворот: царская власть заменилась «судьями» (шофет). Вскоре, однако, противная партия выпросила из Вавилона царя Хирама III (552—532), при котором вавилонское владычество заменилось персидским. Это владычество Тир сносил спокойно и поставлял царям большой флот.

В битве при Иссе в ноябре 333 до н. э. Александр Македонский разгромил персидское войско царя Дария III. Дарий бежал вглубь Персидской державы, а Александр двинулся в Финикию, чтобы обезопасить свой тыл от персидского флота. Финикийские города Библ, Сидон и Арад покорились Александру, но крупнейший город Финикии, Тир, отказался впустить македонцев, хотя обещал заключить с Александром союз и не помогать персам. Между тем тирский царь Адземилк воевал на стороне персов, а тирская флотилия была одна из самых многочисленных в Средиземном море, чтобы принять благовидные отговорки тирийцев. Отказ пустить в город Александра Великого для принесения жертвы Мелькарту повлёк за собою семимесячную осаду с насыпкой перешейка от берега к острову. Тиряне защищались отчаянно и не без успеха; плотина едва ли много помогла бы Александру, если бы ему не удалось составить большой флот из враждебных Тиру финикийских городов. Город защищали 8-9 тысяч мужчин, граждан Тира. Согласно Юстину, Курцию и Диодору тирийцы вывезли в Карфаген небоеспособное население, хотя большая часть женщин и детей осталась в городе. Тирийцы рассчитывали на свой сильный флот, неприступность острова и помощь союзного Карфагена. Александр располагал непобедимой сухопутной армией, людскими ресурсами подвластных народов и верой в божественные знамения, благоприятствующие ему. 8000 граждан погибло; царь Азимильк и вельможи, спасшиеся в храме, были пощажены, 30000 чел. продано в рабство, но город не был разрушен и ещё 17 лет спустя держался 15 месяцев против Антигона, будучи под властью Птолемеев. Во время эллинизма Тир был одним из центров образованности (историки Менандр, Дий, Порфирий). Падение неприступного города явилось не только одной из самых ярких побед в послужном списке Александра, но и вошло в анналы мировой военной истории.

И в наши дни скорбные, Тир был одним из главных городов Востока и играл большую роль, считаясь неприступным. Только благодаря раздорам среди магометан удалось Балдуину II в 1124 г. покорить его при содействии венецианского флота. Основана была франкская епархия (Вильгельм, архиепископ Тирский, историк). Город был богатый и промышленный (стеклянные изделия). Осада Саладина была безуспешна — Конрад де Монферрат отстоял в 1187 город от сарацынов Саладина. В 1190 году здесь был погребён Фридрих Барбаросса. Разрушен Тир мусульманами. С этих пор город пришёл в упадок.

Могучая византийская флотилия блокировала подходы к Тиру с моря и торговые маршруты уже около года. Но вскоре дромонов стало ещё больше. Византия стремилась покорить всё Средиземноморье ещё при нынешнем Императоре. С кораблей немедленно выгрузилось войско ромеев и осадило Тир. На взятие его потребовалось два часа, времени достаточного для разрушения баллистами ворот и уничтожения малого охранения.



Перед Византией раскинулась Палестина. Но путь ещё не был свободен. Расположенные восточнее Тира, вдоль дорог, укрепления занятые аюбидами, служили опорой армиям Саладина и прикрывали тылы Баальбека. Множеством замков на дорогах в Сирию и Турцию. Баниас и Дамаск поставляли в Баальбек продовольствие и подкрепление ополчениями, спешно набираемые из новых подданных Султана. Штурм крепости был неотвратим, чтобы получить контроль над страной и караванными путями через Ливанские нагорья, контролируемые Баальбеком. И Баниас был следующим ключом к этому замку.


Кесария Филиппова

Из большой пещеры, полуразрушенной землетрясением, вытекает речка Баниас — самый большой из трёх истоков Иордана. Эту речку называют ещё Хермон, потому что она берет начало у подножия горы Хермон. В древние времена считалось, что невозможно измерить протяженность пещеры, и поэтому люди полагали, что её продолжение — в восточном Заиорданье. Легенда повествует, что Моисей, которому не дано было войти в Землю Обетованную, страстно просил Господа, чтобы Он дал ему пройти хотя бы через эту пещеру.

Речка Баниас плавно течет по равнине, но, попадая в гористую местность, пробивает себе путь среди застывшей лавы и нагромождения скал. Оба её берега густо покрыты высокими деревьями и кустарниками. Может, поэтому древние жители города назвали и реку и город Паниас в честь греческого бога лесов и полей Пана, а в высеченной в скале нише недалеко от большой пещеры поставили статую этому богу, густо покрытому шерстью. Пан как божество стихийных сил природы наводил на людей панический страх. Недаром христиане причислили его к бесовскому миру, именуя его бесом полуденным, а паломники называли город Паниас городом лешего. Название Баниас утвердилось с приходом мусульман. Вместо «п» мусульмане произносили «б».

Паниас попал во владения Птолемеев, преемников Александра Македонского, правивших в Египте. В 200 г. до н. э. Паниас упоминается историками в той связи, что там происходил знаменитый бой между Птолемеями и их вечными противниками Селевкидами, тоже преемниками Александра Македонского, правившими в Сирии. Когда римляне захватили Иудею, император Август подарил Паниас своему другу Ироду Великому, и тот возле пещеры с каменными нишами выстроил святилище в честь Августа. Сын Ирода Филипп получил в наследство Голаны, Башан и Паниас. Он то и превратил Паниас в столицу округа. В знак благодарности римским покровителям он переименовал Паниас в Кесарию. Но, чтоб не возникла путаница с другими Кесариями, скромно добавил «Филиппа». Правитель Ирод Агриппа, находившийся под римской властью, переименовал Кесарию Филиппову в Нерониас в честь императора Нерона. Это название продержалось до конца II в. После разрушения Второго Храма в Паниас прибыл Тит с армией победителей: « ... Надолго остановившись там, устраивал многочисленные зрелища; и многие из пленников были погублены там; одни — будучи отданы на растерзание зверям, другие — по принуждению сражаясь друг с другом толпами» Так писал Флавий в своём труде Иудейская война.

Согласно описаниям арабского географа, по богатству и уровню жизни город соперничал даже с Дамаском. Еврейская община существовала здесь до XI в. За несколько лет до прихода крестоносцев в Баниасе начались еврейские мессианские брожения: один из проповедников призывал покинуть город, «ибо через несколько лет Господь соберет свой народ в Иерусалиме». Но убежали евреи из Баниаса из-за приближающейся армии крестоносцев. Крестоносцам не пришлось сражаться за Паниас. Ворота города им открыл тогдашний мусульманский правитель. Затем арабы отбили Баниас у крестоносцев. А ещё через восемь лет крестоносцы вернули себе Баниас после тяжелой битвы. Город захватывали то туркмены, то крестоносцы, то правители Дамаска. В 1164 г., после многочисленных атак, Баниас перешёл в руки мамлюков. Потеря Баниаса оказалась роковой для крестоносцев. Иерусалимский патриарх писал: «Потерян ключ, врата и защита для всего Иерусалимского королевства».

Неоднократные попытки крестоносцев вернуть себе город увенчались успехом. Но снова не надолго. Армии Саладина вторглись в Королевство Иерусалимское и с его падением все эти земли оказались в руках аюбидов. Государства крестоносцев погибли. Теперь уже Византия смотрела на захват города как на возвращение собственности. Баниас наполнился шпионами и через некоторое время ромеи получили возможность хитростью попасть в город.



К неожиданности малочисленного гарнизона Баниаса, в ворота ворвались варанги, круша топорами всё на своём пути. Трапезундские лучники занимали укрепления и с их высоты обстреливала солдат Султана. Вскоре уличные бои прекратились и город подвергся разграблению.



Овладев Тиром и Баниасом, туркополы Феодора Комнина рассыпались в разные стороны, разведывая обстановку на дорогах между Акрой и Дамаском. В захваченной крепости делившей дорогу от Крак-де-Шевалье до Баальбека надвое, сидел ожидая приказа идти на Баальбек стратег Мавр во главе семи сотен вариадаторов. Константин Алиат покинул Антиохию дабы присоединиться к походу и другие стратеги Базилевса готовили войска для броска на Юг. Баальбек со дня на день должен был пасть. В течении последнего года внушительные силы шпионов и асассинов были направлены в эту страну. Из крепости госпитальеров, из Хомса, через Эдессу и Малую Азию шли убицы Базилевса, личные агенты Империи, шпионы и нанятые ассасины. В расположенном на караванном пути укреплении Мавра, они не задерживались, а некоторые и вовсе обходили стороной. Высокий уровень мастерства говорил им о вражеских глазах по всюду, даже в лагере ромеев. Саладин не ограничился только войсками. Наравне с подкреплениями идущими из Египта, армии ассасинов наняты были им. Никто не мог быть сейчас в безопасности.


Хашшашины

Употребление слова хашишийа по отношению к низаритам прослеживается в письменных источниках с начала XII века. К этому времени относится обострение полемики между двумя течениями исмаилизма — низаритами и утвердившимися в фатимидском Египте мусталитами. В одном из сочинений, написанных в правление фатимидского халифа аль-Амира, в 1122 году, сирийские низариты были впервые названы хашишийа. Термин был снова употреблён по отношению к ним в сельджукской хронике Нусрат ал-фатра (1183). Персидские низариты аламутского периода также назывались хашиши в зайдитских сочинениях. Во всех названных источниках нет обвинений в употреблении низаритами гашиша; слово хашишийа использовалось в уничижительных значениях «чернь, низшие классы» и «неверующие социальные парии». К началу XII века относятся первые столкновения низаритов с крестоносцами. Со времён главы сирийских низаритов Рашид ад-Дина Синана (1163 — 1193) в сочинениях западных летописцев и путешественников появляется термин ассасин, производный от хашишин. Предполагается и другое происхождение слова — от арабского хасанийун, означающего «хасаниты», то есть последователи Хасана ибн Саббаха. К середине XIV века слово «ассасин», до этого обозначавшее «таинственное общество» в Сирии, приобрело в итальянском, французском и других европейских языках новое значение: профессиональный убийца.

После смерти пророка Мухаммеда, когда поднялся вопрос о том, кто станет главой мусульманской общины, а значит, по тем временам весьма большого и могущественного государства, исламская умма претерпела раскол на два враждующих лагеря: суннитов, приверженцев ортодоксального направления ислама, и шиитов, которых поначалу называли протестантами исламского мира. Часть мусульман выступала за то, что власть должна принадлежать только прямым потомкам пророка Мухаммеда, то есть прямым потомкам Али ибн Абу Талиба, двоюродного брата пророка, женатого на Фатиме, самой любимой дочери Мухаммеда. По их мнению, близкое родство с пророком Мухаммедом делало потомков Али единственно достойными правителями исламского государства. Отсюда пошло название шиитов — «ши’ат Али» («партия Али»).

Шииты, находившееся в меньшинстве, нередко подвергались гонениям со стороны суннитского правящего большинства, поэтому они были часто вынуждены находиться в подполье. Разрозненные шиитские общины были изолированы друг от друга, контакты между ними были сопряжены с величайшими сложностями, а нередко — и угрозой для жизни. Часто члены отдельных общин, находясь рядом, не подозревали о соседстве единоверцев-шиитов, так как принятая у них практика позволяла шиитам скрывать свои истинные взгляды. Вероятно, многовековой изолированностью и вынужденной замкнутостью можно объяснить большое количество самых разнообразных, порой чрезвычайно нелепых и безрассудных ответвлений в шиизме.

Шииты по своим убеждениям были имамитами, считавшими, что рано или поздно мир возглавит прямой потомок четвёртого халифа Али. Имамиты верили, что когда-нибудь воскреснет один из ранее живших законных имамов, чтобы восстановить попранную суннитами справедливость. Главное направление в шиизме основывалось на вере в то, что в качестве воскресшего имама выступит двенадцатый имам, Мухаммед Абуль-Касым (бен Аль-Хосан), появившийся в Багдаде в IX веке и бесследно исчезнувший в 12-летнем возрасте. Большая часть шиитов свято верила в то, что именно Абуль-Касым являлся «скрытым имамом», которому в будущем предстоит вернуться в человеческий мир в виде мессии-махди («скрытый имам»—спаситель). Последователи двенадцатого имама впоследствии стали называться «двунадесятниками». Таких же взглядов придерживаются современные шииты.

Примерно по этому же принципу формировались и остальные ответвления в шиизме. «Пятиричники» — верили в культ пятого имама Зейда ибн Али, внука шиитского имама-мученика Хуссейна. В 740 году Зейд ибн Али поднял шиитское восстание против Омеядского халифа и погиб в бою, сражаясь в первых рядах повстанческой армии. Позднее пятиричники разделились на три мелких ответвления, признававших право имамата за теми или иными потомками Зейда ибн Али.

Параллельно с зейдидами (пятиричниками), в конце VIII века зародилось движение исмаилитов, впоследствии получившее широкий отклик в исламском мире. В X веке исмаилитами был основан Фатимидский халифат. К этому времени исмаилитское влияние распространилось на Северную Африку, Палестину, Сирию, Ливан, Йемен, Сицилию, а также на священные для мусульман города Мекку и Медину. Однако в остальном исламском мире, включая ортодоксальных шиитов, исмаилитов считали опаснейшими еретиками и при любом удобном случае жестоко преследовали.

Примерно в этот исторический период из среды воинствующих исмаилитов выделилось ещё более радикальное и непримиримое движение низаритов, наиболее известными из которых стала секта хашшашинов.

Хашшашины — члены низаритской ветви шиитского потока ислама исмаилитов. В Европе самое раннее упоминание о хашшашинах относится ко временам первых Крестовых походов. В своих разведывательных донесениях крестоносцы сообщали о закрытой мусульманской секте и её Великом Владыке, шейхе Хассане ибн Саббахе. Секретная организация, состоявшая преимущественно из персов, с жёсткой внутренней иерархией и дисциплиной, преданностью своим лидерам, в результате своей деятельности и окружавшей её мистической атмосферы приобрела влияние, совершенно не соответствовавшее её численности. На протяжении почти трёх веков эта секта терроризировала раннесредневековый мир Ближнего Востока. Многие арабские аристократы пали от рук убийц-хашшашинов. Но Монархов и Великих Магистров Монашеских орденов они не убивали. "Ибо на их место придет, другой муж, доказавший свое право на власть, своими подвигами." Имамы, шейхи и султаны находили смерть в своих опочивальнях. С тех пор на многих европейских языках слово «assassin» означает «убийца» или «наёмный убийца».

Жестокие преследования исмаилитов-низаритов вынудили их к активному сопротивлению. Перейдя на нелегальное положение, низариты ответили террором на террор. На политической сцене появился создатель секты хашшашинов и будущий основатель низаритского государства в горных районах Персии, Сирии, Ирака и Ливана — шейх Хасан I ибн Саббах (1051—1124).

Примкнув в зрелом возрасте к исмаилитам, Ибн Саббах загорелся идеей создания отдельного исмаилитского государства. С 1081 года, находясь в Каире (в то время — столице Фатимидского халифата), он начал активно собирать сторонников, объединяя их под знаменем скрытого имама из новопровозглашенной династии Низаритов. Будучи искусным проповедником и оратором, он быстро сплотил вокруг себя большое число почитателей, учеников и последователей. Однако одного сочувствия и поддержки широких масс общества для создания государства было недостаточно — требовалась сплоченная организация, способная дать отпор врагам. По всему халифату создавались подпольные группы проповедников, которые, кроме пропаганды нового учения, занимались систематическим сбором различной информации разведывательного характера. Эти разбросанные ячейки в любой момент были готовы по приказу Ибн Саббаха выступить как мобильные боевые террористические группы. В 1090 году, в самый разгар репрессий, Ибн Саббах бежал из Каира и спустя несколько месяцев объявился в южной части Каспия, в горных районах Западной Персии. К этому времени, он уже находился в зените популярности и имел собственную организацию исмаилитов-низаритов. Но прежде, чем приступить к созданию государства, Ибн Саббаху требовалось захватить какую-то территорию, превратив её в центр своего движения.

Его выбор пал на неприступную крепость, возведенную на высокой скале Аламут, скрытой среди горных хребтов на берегу Каспийского моря. Сама скала Аламут, что в переводе с местного наречия означает «Гнездо орла», на фоне гор казалась естественной природной крепостью. Подходы к ней были перерезаны глубокими ущельями и бушующими горными потоками. Выбор Ибн Саббаха во всех отношениях оправдывал себя. Нельзя было представить более выгодного в стратегическом отношении места для создания столицы-символа тайного ордена. Ибн Саббах овладел этой неприступной крепостью практически без боя. Позднее, хашшашины также захватили ряд крепостей в горах Курдистана, Фарса и Альбурса, а также несколько замков на западе — в горных районах Ливана и Сирии.

Хашшашинам в некоторой степени повезло. Вскоре после захвата крепости Аламут умер сельджукидский султан Малик-шах. После этого долгих двенадцать лет государство Сельджукидов сотрясали междоусобные распри за трон. Все это время им было не до сепаратистов, окопавшихся в Аламуте. Объединив горные районы Персии, Сирии, Ливана и Ирака, хашшашины фактически создали исмаилитское государство, просуществовавшее почти два столетия, с 1090 по 1256 год.

Ибн Саббах установил в Аламуте для всех без исключения суровый образ жизни. Первым делом он демонстративно, в период мусульманского поста Рамадан, отменил на территории своего государства все законы шариата. За малейшее отступление грозила смертная казнь. Он наложил строжайший запрет на любое проявление роскоши. Ограничения касались всего: пиров, потешной охоты, внутреннего убранства домов, дорогих нарядов и т. п. Суть сводилась к тому, что в богатстве терялся всякий смысл. Зачем оно нужно, если его нельзя использовать? Таким образом, он фактически свел на нет разницу между низшими и высшими слоями общества. Сам Ибн Саббах подавал своим приближенным личный пример, до конца своих дней ведя чрезвычайно аскетичный образ жизни. В своих решениях он был последователен и, если того требовало, бессердечно жесток. Он приказал казнить одного из своих сыновей лишь по подозрению в нарушении им установленных законов.

Объявив о создании государства, Ибн Саббах отменил все сельджукидские налоги, а вместо них приказал жителям Аламута строить дороги, рыть каналы и возводить неприступные крепости. По всему миру его агенты-проповедники скупали редкие книги и манускрипты, содержавшие различные знания. Ибн Саббах приглашал или похищал в свою крепость лучших специалистов различных областей науки, начиная от инженеров-строителей, заканчивая медиками и алхимиками. Хашшашины смогли создать систему фортификаций, которая не имела себе равных, а концепция обороны вообще на несколько веков опередила свою эпоху. Сидя в своей неприступной горной крепости, Ибн Саббах отправлял убийц-смертников по всему государству Сельджукидов.

Благодаря фанатичной преданности своих агентов, Ибн Саббах был информирован обо всех планах врагов исмаилитов, правителей Шираза, Бухары, Балха, Исфахана, Каира и Самарканда. Однако организация террора была немыслима без создания продуманной технологии подготовки профессиональных убийц, безразличие к собственной жизни и пренебрежительное отношение к смерти которых делало их практически неуязвимыми.

В своей штаб-квартире в горной крепости Аламут, Ибн Саббах создал настоящую школу по подготовке разведчиков и диверсантов-террористов. Аламутская крепость стала лучшей в мире академией по подготовке тайных агентов узкого профиля. Действовала она крайне просто, тем не менее, достигаемые ею результаты были весьма впечатляющи. Ибн Саббах сделал процесс вступления в орден очень сложным. Примерно из двухсот кандидатов к завершительной стадии отбора допускали максимум пять-десять человек. Перед тем, как кандидат попадал во внутреннюю часть замка, ему сообщалось о том, что после приобщения к тайному знанию обратного пути из ордена у него быть не может.

Хашшашины отбирали в свои боевые группы физически сильных молодых людей. Предпочтение отдавалось сиротам, поскольку от хашшашина требовалось навсегда порвать с семьей. После вступления в секту его жизнь всецело принадлежала «Старцу Горы», как называли Великого Владыку. Правда, в секте хашшашинов они не находили решения проблем социальной несправедливости, зато «Старец Горы» гарантировал им вечное блаженство в райских садах взамен отданной реальной жизни.

«Старец Горы» объявил себя чуть ли не пророком. Для хашшашинов он был ставленником Аллаха на земле, глашатаем его священной воли. Ибн Саббах внушал своим адептам, что они могут попасть в райские сады, минуя чистилище, лишь при одном условии: приняв смерть по его непосредственному приказу. Он не переставал повторять изречение в духе пророка Мухаммеда: «Рай покоится в тени сабель». Таким образом, хашшашины не только не боялись смерти, но страстно её желали, ассоциируя её с долгожданным раем.

Один из европейских послов после посещения Аламута — ставки «Старца Горы», вспоминал: «Хассан обладал прямо таки мистической властью над своими подданными. Желая продемонстрировать их фанатичную преданность, Хассан сделал едва заметный взмах рукой и несколько стражников, стоявших на крепостных стенах, по его приказу незамедлительно сбросились в глубокое ущелье…»

Кроме «идеологической подготовки», хашшашины очень много времени проводили в ежедневных изнурительных тренировках. Будущий хашшашин-смертник был обязан прекрасно владеть всеми видами оружия: метко стрелять из лука, фехтовать на саблях, метать ножи и сражаться голыми руками. Он должен был превосходно разбираться в различных ядах. Учеников школы убийц заставляли по много часов и в зной, и в лютую стужу сидеть на корточках или неподвижно стоять, прижавшись спиной к крепостной стене, чтобы выработать у будущего «носителя возмездия» терпение и силу воли. Каждого хашшашина-смертника готовили для «работы» в строго определённом регионе. В обучение входило также изучение языка того государства, в котором его могли задействовать. Особое внимание уделялось актёрскому мастерству — талант перевоплощения у хашшашинов ценился не меньше, чем боевые навыки. При желании они умели изменяться до неузнаваемости. Выдавая себя за бродячую цирковую группу, монахов средневекового христианского ордена, лекарей, дервишей, восточных торговцев или местных дружинников, хашшашины пробирались в самое логово врага, чтобы убить там свою жертву. Как правило, после выполнения приговора, вынесенного «Старцем Горы», хашшашины даже не пытались скрыться с места покушения, с готовностью принимая смерть или убивая себя самостоятельно. Саббахиты, или «люди горных крепостей», как часто называли хашшашинов, даже находясь в руках палача и подвергаясь изуверским средневековым пыткам пытались сохранять улыбки на своих лицах.

Слухи о «Старце Горы» очень быстро распространились далеко за пределы исламского мира. Многие из европейских правителей платили дань, желая избежать его гнева. Ибн Саббах рассылал по всему средневековому миру своих убийц, никогда не покидая, впрочем, как и его последователи, своего горного убежища. В Европе предводителей хашшашинов в суеверном страхе называли «горными шейхами», часто даже не подозревая, кто именно сейчас занимает пост Верховного Владыки. Почти сразу после образования ордена, Ибн Саббах смог внушить всем правителям, что от его гнева невозможно укрыться. Осуществление «акта божьего возмездия» — это лишь вопрос времени.

Организация, созданная Ибн Саббахом, имела строгое иерархическое построение. В самом низу находились рядовые члены — «фидаины» — исполнители смертных приговоров. Они действовали в слепом повиновении и, если умудрялись выжить несколько лет, повышались до следующего звания — старшего рядового или «рафика». Следующим в иерархической пирамиде хашшашинов было звание «даи». Непосредственно через даи передавалась воля «Старца Горы». Продолжая продвигаться по иерархической лестнице, теоретически можно было подняться и до статуса «дай аль-кирбаль», которые подчинялись только, скрытому от посторонних глаз, таинственному «Шейху аль-Джабалю», то есть самому «Старцу Горы» — Великому Владыке ордена хашшашинов и главе исмаилитского государства Аламут — шейху Хассану I ибн Саббаху.

Нельзя не заметить, что хашшашины своим примером вдохновили многие тайные общества Востока и Запада. Европейские ордена подражали хашшашинам, перенимая у них методику жесткой дисциплины, принципы повышения в ранге, технику знаков отличия, эмблем и символов.

Иерархическое построение внутри ордена хашшашинов было неотъемлемо связано с различными «степенями посвящения», что весьма характерно для всех исмаилитских общин того периода. Каждая новая ступень посвящения все дальше отдалялась от исламских догм, приобретая все больше чисто политическую окраску. Высшая степень посвящения почти не имела ничего общего с религией. На этом этапе такие базисные понятия, как «священная цель» или «священная война» приобретали совершенно иной, диаметрально противоположный смысл. Оказывается, можно употреблять алкоголь, нарушать исламские законы, ставить под сомнение святость пророка Мухаммеда и воспринимать его жизнь всего-лишь как красивую поучительную легенду-сказку. Из всего этого можно прийти к выводу, что верхушка правления секты хашшашинов придерживалась, тщательно скрываемого как от внешнего мира, так и от рядовых членов секты, «религиозного нигилизма» или, если быть более точным, «религиозного прагматизма», посредством которого решались те или иные насущные политические задачи.

26 ноября 1095 года римский папа Урбан II на церковном соборе в Клермоне призвал к началу крестового похода по освобождению Иерусалима и Палестины из-под власти мусульман турков сельджукидов. В августе 1096 года в направлении Ближнего Востока из разных частей Европы двинулись четыре колоны рыцарей-крестоносцев. Из южной Франции — под предводительством Раймонда Тулузского, из Италии — под предводительством норманнского князя Боэмунда Тарентского, из Нормандии — под руководством герцога Нормандского Роберта, из Лотарингии — во главе с Годфруа де Бульоном, более известным как Готфрид Бульонский. Соединившись в Константинополе, войска крестоносцев переправились в Малую Азию и захватили города Никея, Эдесса и Антиохия. 15 июля 1099 года, после кровопролитной осады, был взят Иерусалим. Таким образом, в результате Первого крестового похода, который длился три года, на Ближнем Востоке образовалось несколько христианских государств: Королевство Иерусалимское, возглавляемое Годфридом Бульонским, Княжество Антиохийское, Графства Триполийское и Эдесское. Римско-католическая церковь обещала участникам похода отпущение всех грехов. Тем не менее, армия крестоносцев напоминала скорее бандитов, чем благородных освободителей Гроба Господнего. Прохождение крестоносцев сопровождалось невиданным доселе разбоем и разграблениями. В рядах рыцарей-крестоносцев не было единства, чем не преминул воспользоваться Хассан ибн Саббах. Нищие европейские бароны, авантюристы и разбойники разного сорта, привлекаемые несметными сокровищами богатого Востока, создавали временные союзы и коалиции, которые никогда не отличались особой прочностью. Именно в этот период во многие европейские языки вошло слово «ассасин», которое приобрело значение «наемный убийца». Многие предводители крестоносцев нашли смерть от кинжалов хашшашинов. Сторонники Саббаха подружились также со многими крестоносцами и стали их верными союзниками.

Хассан ибн Саббах умер в 1124 году в возрасте 73-х лет. После себя он оставил радикальную религиозную идеологию и тесно сплетенную сеть хорошо укрепленных горных крепостей, управляемых его фанатичными сторонниками. Государству Ибн Саббаха было суждено просуществовать ещё 132 года…

Пик влияния хашшашинов приходится на конец XII века. Это связано с возвышением государства турок-мамлюков во главе с султаном Юсуфом ибн Айюбом по прозвищу «Салах ад-Дин». С легкостью захватив прогнивший Фатимидский халифат, с которым у крестоносцев был заключен длительный мирный договор, Салах ад-Дин объявил себя единственным истинным защитником ислама. Отныне ближневосточным христианским государствам крестоносцев угрожала опасность с юга. Длительные переговоры с Салах ад-Дином, который видел свое предназначение в том, чтобы изгнать христиан с мусульманского Востока, не привели к существенным результатам. С 1171 года для крестоносцев начинается тяжелейший период войн с Салах ад-Дином. На этот раз над Иерусалимом, оплотом христианства на Ближнем Востоке, нависла неминуемая угроза…

Малочисленные, фактически отрезанные от остального христианского мира, ослабленные междоусобными распрями крестоносцы даже не думали о дальнейшей экспансии на мусульманские земли. Иерусалимское королевство подвергалось одной атаке за другой. Вполне естественно, что в такой безвыходной ситуации им не оставалось ничего иного, как заключить союз с хашшашинами. Было несколько странно и необычно видеть выступающую совместным ополчением мусульманско-крестоносскую дружины. По большому счёту, хашшашинам было все равно с кем воевать и на чьей стороне выступать. Для них врагами были все — и христиане, и мусульмане. Богатые феодалы крестоносцев щедро оплачивали услуги хашшашинов. Многие арабские аристократы и военачальники пали от кинжалов убийц-хашшашинов в этот период. Даже самому Салах ад-Дину пришлось пережить несколько неудачных покушений, после которых он лишь по счастливой случайности остался жив. Однако союз крестоносцев и хашшашинов не просуществовал долго. Ограбив исмаилитских купцов, король Иерусалимского королевства Конрад Монферратский подписал себе смертный приговор. После этого хашшашины стали отправлять убийц в оба лагеря. Доподлинно известно, что за этот период от рук хашшашинов погибли: шесть визирей, три халифа, десятки городских правителей и духовных лиц, несколько европейских правителей, такие как Раймонд Первый, Конрад Монферратский, герцог Баварский, а также видный общественный деятель, персидский учёный Абд уль-Махасин, вызвавший гнев «Старца Горы» своей резкой критикой в адрес хашшашинов.

Когда государство низаритов достигло пика своего могущества, оно уже сильно отличалось от того, что заложил Ибн Саббах. Из средневековой коммуны государство Аламут фактически превратилось в наследственную монархию с узаконенной родовой передачей власти. Из среды высших чинов ордена выделилась своя феодальная знать, которая больше тяготела к суннитским вольностям, чем к шиитскому аскетизму. Новая знать предпочитала общественный порядок, в котором роскошь и богатство не считались пороком. Расстояние между простыми слоями населения Аламута и феодальной знатью все больше увеличивалось. По этой причине желающих жертвовать собой находилось все меньше и меньше. После смерти Ибн Саббаха его преемники не смогли расширить владения государства. Провозглашенные Ибн Саббахом лозунги остались невыполнимыми. Государство хашшашинов начали раздирать острые внутренние кризисы и его былая мощь стала сходить на нет. Хотя хашшашины пережили государство Сельджукидов, возвышение и падение великой Хорезмской державы, основания и крушения ближневосточных государств крестоносцев, государство Аламут неминуемо приближалось к своему закату.

Падение Фатимидского халифата остро отразилось на стабильности Аламута. Салах ад-Дин, превратив Фатимидский халифат в государство мусульман-мамлюков, стал наносить сокрушительные удары не только по крестоносцам. В конце XII века турки-мамлюки во главе с Салах ад-Дином стали вторгаться в сирийские владения хашшашинов, а с востока уже тянулись армии монголов. Но несмотря на оказываемое на них со стороны могущественного Салах ад-Дина давление, хашшашины все ещё продолжали действовать. Занимавший в то время пост Шейха аль-Джабаля Рашид ад-Дин ас-Синан был достаточно умным и сильным политиком, которому удавалось за счёт ловкого лавирования между католиками и суннитами поддерживать суверенитет низаритского государства. В середине XIII века, после разрушения Хорезма, войска Хулагу-хана, внука Чингисхана, вторглись в районы Западной Персии. Ослабленное государство исмаилитов пало практически без боя. Официально секта хашшашинов прекратила свое существование в 1256 году, после того, как пали крепости Аламут и Меймундиз. Хашшашины, как и прежде, у истоков своего зарождения, были вынуждены рассеяться по горам и уйти в подполье.

Еще держалось последнее убежище хашшашинов в горных районах Сирии. Но и ему угрожало уничтожение от Саладина и его приемника Бейбарса, готового приложить свои усилия к окончательному истреблению хашшашиинов. Последователям Хассана ибн Саббаха представилась возможность избежать этого. Усиливающееся давление Византии на Египет и разгорающаяся война с Саладином, давали шанс в случае если хашшашины смогут оказаться полезными и помогут Императору Византии избавиться от соперника, продлить своё существование.


Взятие Баальбека

Несмотря на то, что местность эта была заселена с глубокой древности, никаких сведений о городе не встречается до завоевания Сирии Александром Македонским. После его смерти Сирия отошла к Птолемею, который переименовал город в честь египетского Гелиополя. Уже в то время он был крупнейшим религиозным центром, где поклонялись Ваалу (отсюда название) и Дионисию. В 200 г. до н. э. сирийский Гелиополь был завоёван Антиохом Великим. В правление императора Октавиана Августа, превращённый в римскую колонию; в I-III веках здесь было построено много римских храмов. В VII веке Баальбек покорился арабам. Крестоносцы превратили город в крепость, которая и является настоящим форпостом на караванном пути.

Но что интересно, крепость построенная крестоносцами, стоит на руинах грандиозного храмового ансамбля, состоявшего из пропилеев, богато украшенных резьбой дворов, в одном из них открыты остатки большого здания алтаря, Большого храма Юпитера, хорошо сохранившихся Малого храма Вакха или Меркурия и круглого храма Венеры с четырёх колонным портиком.

Храм Юпитера представляет собой совершенно невероятное сооружение. Основание его состоит из каменных блоков. В юго-восточной стене основания храма их девять рядов. Каждый блок весит более 300 тонн. На том же уровне в примыкающей юго-западной стене ещё шесть 300-тонных камней, поверх которых лежат три колоссальных мегалитических блока, именуемых Трилитон, или Чудо трех камней. Три блока Трилитона образуют шестой видимый ряд кладки стены. Каждый из этих невероятно огромных камней достигает в длину в среднем 21,3 метра, в высоту около 5 метров и в ширину 4 метра. Весят они по 800 тонн каждый. Несмотря на свои грандиозные размеры, они так аккуратно сложены и так точно соединены друг с другом, что между ними почти невозможно просунуть даже иголку. Никакое описание не может дать сколько-нибудь точное представление о том потрясающем впечатлении, которое производит на наблюдателя вид этих гигантских блоков. Об огромных масштабах Трилитона можно судить по величине несколько более крупного блока, известного под названием «Южный камень» — он лежит неподалеку в карьере, в десяти минутах ходьбы в юго-западном направлении. Весит эта каменная глыба приблизительно 1000 тонн. В известной степени, это сооружение превосходит пирамиду Хеопса, самые крупные гранитные блоки которой весят «всего лишь» 50-80 тонн. А колонны храма Вакха в три раза выше чем в греческом Парфеноне.

Город имеет крепкую защиту. Стены его высоки, башни венчают все постройки замка и разделяют периметр обороны. Имея запасы воды и провизии выдержит он может длительную осаду, и стратеги Императора понимали, что на неё времени не будет. Пока Войска Комнина перерезали "артерии" ведущие в Баальбек и захватывали города на границе Палестины, тем самым выстраивая перед подкреплениями египтян барьер, способный отвратить возврат ими теряемых позиций в Сирии, наёмные убийцы убирали лишние глаза и уши в самом Баальбеке. Множество соглядатаев Саладина расстались с жизнью. Ассасины действовали умело и быстро. Но при этом они не трогали собратьев по ремеслу, дабы не поднять тревоги раньше времени и полностью вычистить город от египетских лазутчиков. Ассасины жертвовали собой ради достижения цели. Затем на штурм Баальбека пошли шпионы. Задача проникнуть за крепостные стены города под пристальным наблюдением убийц Султана и остаться в живых была сложнее, чем подготовить его захват войсками Базилевса. И далеко не всем удалось её выполнить.



Мавр не стал атаковать Баальбек большими силами. Своих вариадаторов он берёг для захвата Дамаска и крепостей расположенных вокруг него и на подходах. В Баальбеке и гарнизон был достаточно мал, чтобы справится нескольким отрядам ополчения и наёмников. Короткие уличные стычки переросли в кровопролитное сражение за крепость. Все египтяне были перебиты и над Баальбеком поднялся стяг Византийской Империи.




Южные подходы к Баальбеку охраняли две крепости поменьше. Саладин не возлагал на них надежды и потому гарнизоны в них были символическими, состоящими из нескольких десятков потрёпанных в боях с крестоносцами воинов. Ни командиров, ни шпионов-наблюдателей в них не было. Да и после убийства в одном из них полководца Аль-Камиля, Саладин не рассчитывал их удержать при потере твердыни Баальбека. Ромеи без труда захватили их.



Путь на Дамаск был открыт.


Дамаск

Дата его основания теряется в веках до начала нашей эры. Арабский историк Ибн Асакир утверждал, что первой стеной, воздвигнутой после всемирного потопа, была Дамасская стена, и относил возникновение города к IV тыс. до н. э. Есть также мнение, что город был основан ещё раньше — Адамом и Евой. Первые исторические сведения о Дамаске относятся к XV в. до н. э., когда город находился под властью египетских фараонов. Также он входил в состав Ассирии, Нововавилонского царства, Персии и империи Александра Македонского и последовавшего после его смерти эллинистического царства Селевкидов. В 85 г до н. э. Дамаск захватили набатейцы, а в 64 г до н. э. римскимй полководец Гней Помпей присоединил его к Римской империи. Здесь размещалась штаб-квартира римских легионов, воевавших с персами. Уроженцем города в эту эпоху 64 год до н. э. греческий историк и философ-перипатетик Николай Дамаскин. В 395 г. город вошёл в состав Византии. С 661 по 762 г. Дамаск был столицей халифата династии Омейядов, простиравшегося от Инда до Пиренеев. Позднее город был под властью египетских династий, а в 1076 г. стал частью государства турок-сельджуков. Крестоносцы тоже пытались захватить Дамаск, но безуспешно. В 1154 г. его оккупировала армия арабского полководца Саладина.
Однако Балдовину удалось выбить из него египетских мамлюков, хоть и не на долго. После его смерти и быстрого упадка королевства, Саладин вернул его ознаменовав свою полную победу над крестоносцами.

В Дамаске есть семь городских ворот в стене города, старейшие из которых восходят к римскому периоду. «Малые ворота» - Баб-эль-Сагир, за ними расположены старые захоронения, здесь похоронены 2 жены пророка Мухаммада. «Райские ворота» - Баб-эль-Фарадис. «Ворота мира» - Баб-эль-Салам. «Ворота Фомы» - Баб Тума, название восходит к имени апостола Фомы, ведут в христианский квартал города. «Восточные ворота» - Баб Шарки. Баб Кисан — построенные в эпоху римлян, были посвящены богу Сатурну. Через них по преданию из Дамаска бежал апостол Павел. Баб-эль-Джабия.

Саладин только начал набирать здесь ополчение и не оставил иного гарнизона. Они не могли защитить все семь врат Дамаска.



Вариадаторы окружили Дамаск, взяв его в кольцо. И спустя четыре дня терзавшие жителей, пребывающих в страхе, ворвались на его улицы.



Опустевший за время чумы и войны с крестоносцами город, почти вымер. Византийская конница затопила его улицы, истребляя ополченцев. Не было в городе ни дома, ни двора к которому бы не упала стрела или сражённое ею тело. Не пришлось во время штурма вариадаторам вынимать сабель из ножен.



Следом был взят и маленький форт, охраняющий дорогу на Восток. Шпионы Империи были повсюду разосланы заблаговременно.






Вся граница Палестины была отвоёвана византийскими войсками. Узел торговых маршрутов и караванных путей, золотоносные карьеры оказался в руках Империи. Дальше на Юг был Иерусалим и Акра. Акра с древних времён служила разным правителям морской базой. Комнин хотел разрушить её, так как Египет не был исключением и сосредотачивал в ней флот. Кроме того стратег знал, что в городе много шпионов и Акру трудно будет удержать. Но и соблазн отбросить египтян был велик.


Туннель Тамплиеров Сен-Жан д’Акр

Акра была расположена на перекрестке международных торговых путей, была центром встреч множества разнообразных культур и стратегическим местом для военных кампаний. Город насчитывает четырёх тысячелетнюю историю и пережил владычество многих фараонов, царей, султанов и императоров. В седьмом веке до нашей эры, во время персидского владычества Акра стала военно-морской базой, игравшей важную роль в войне против Египта. С тех пор судьба города была определена навсегда.

Акра была греческой, а затем и римской колонией. Помпей, Веспасиан и Ирод использовали город как военный опорный пункт. В 638 году Акра была захвачена арабами, в 804 год — 868 годах был построен порт. В 1104 году во время 1-го крестового похода был завоеван Балдуином I, но уже в 1187 году Саладин отвоевал город.

Настоящую известность ему принесла эпоха крестовых походов. В 1191 году во время 3-го крестового похода Акко захватили французский король Филипп II Август, австрийский герцог Леопольд V и английский король Ричард Львиное Сердце. Город стал столицей крестоносцев в Палестине и был окружён мощными оборонительными сооружениями. Город получил новое название — Сен-Жан д’Акр.

Военные рыцарские ордена госпитальеров, тамплиеров, а позднее и Тевтонский орден обрели в Акре собственные кварталы. Они строили здесь жилые дома, склады, больницы, церкви и административные здания. В разных концах города выросло более 40 церквей и 23 монастыря. Госпитальеры, тамплиеры, Тевтонский орден, купцы Генуи, Венеции и Пизы, проживавшие в городе-крепости, постоянно спорили за сферы влияния. В 1256 году между венецианцами и генуэзцами вспыхнул вооружённый конфликт, известный как Война святого Саввы, в который позднее были втянуты и рыцари обоих орденов. Раздираемый междоусобицами город крестоносцев прекратил своё существование после его штурма войсками мамлюков под предводительством аль-Ашраф Халиля. Мамлюки разрушили Акру и вырезали большую часть его населения.

Но город не потерял своего значения и не превратился в рыбацкую деревню. Саладин начал строить на его верфях корабли и готовить город к новому будущему под своим правлением. Восстанавливать Акру понадобится ещё очень долго, но и этого допускать не следовало. И штурм Акры планировался в скором времени. Но случилось нечто заставившее переменить эти планы.

Членами Ордена Тамплиеров был построен жилой квартал в Юго-Западной части города. На берегу моря была построена крепость Тамплиеров. Туннель соединял крепость Тамплиеров на западе с морским портом на востоке, проходя под Пизанским кварталом и представлял особо важный стратегический объект. Общая протяженность туннеля составляет 350 метров. Нижняя часть туннеля выдолблена в скале, а верхняя часть построена из обтёсанных камней со сводом полукруглой формы. После разрушения многих укреплений крестоносцев его не обнаружили, но Феодору Комнину рассказали о нём бежавшие из города госпитальеры. Орден предложил грекам свою помощь и награду за взятие Акры и возможность спасти некоторые ценности и реликвии. Комнин был удивлён этим предложением. Тем не менее предложенный план обрадовал стратега. В Акру немедленно направились шпионы Империи и с лёгкостью проникли в город, воспользовавшись туннелем.



Около тысячи воинов Империи возникли посреди Акры из ниоткуда. В сгущавшихся сумерках, среди пустеющих улиц на сонный гарнизон обрушились топоры варангов. Византийские воины теснили сарацинское ополчение, оставляя трупы убитых. Визирь Саладина, Саад бился в первых рядах выказывая истинную доблесть витязя, но и он погиб, задыхаясь и харкая кровью поднятый на копьях ромеев. Сарацины сражались до последнего. Окружённые со всех сторон бились они отбивая разбитыми щитами секиры, и пали все. Византийцы не брали пленных и добивали раненых не оставляя ни кому шанса на спасение.



В кровавом отблеске заката, Акру оглашали стоны и вопли. Византийцы утопили город в крови, вырезав население и уничтожая недавно возведённые мамлюками постройки. Госпитальеры как и обещали, щедро расплатились, а многие поступили на службу к Базилевсу.



В завершении войска захватили порт и верфи, а гавани были блокированы дромонами. Боевые галеры из числа уже построенных в Акре не смогли сбежать далеко и были потоплены в море.

Получив ещё одну опорную базу туркополы Комнина охватывали своими разъездами большую территорию. На перекрестье дорог из Акры и Баниаса, южнее города, ими был замечено и уничтожено три отряда кавалерии, спешащей на помощь Баальбеку.



Флот Византии собирается воедино, блокируя египетские торговые маршруты и порты. Антиохия открыла свои ворота Султану Турецкому, предоставив союзнику город на несколько месяцев, дабы утолить жажду мусульман и позволить им завершить священный Джихад.

Об остальных деяниях Базилевса ничего не известно, хотя не исключено что всякой тайне в Империи приуготовлено перо и бумага.



Форты по прежнему играются только на автомате - выкидывает. У кого то они были построены на фиксе.

]]>Читать статью "Ассасины" целиком - см.Википедия.]]>

Ход Турции.



Звиняйте за тормоза. Так получилось. То одно, то другое, то описание сливал готовое из-за сбоев. Спасибо за терпение и буду стараться успевать.

[Всеволод Мирский]

Ход Египта  Crus7_Tur_25_Egy.rar   291,46К   1 Количество загрузок:

[MistDragon]

Нехило Византийцы прорвались)
ХОД ВИЗАНТИИ - Alex_teri -  Crus7_Egy_26_Byz.7z   245,11К   1 Количество загрузок:

[Alex_teri]

Византийская Империя

Охота на Саладина.

Путь из Константинополиса был долгим. Протянувшийся через всю Малую Азию. Верный дому Комниных, Эвангел покорял мятежные провинции, а после заключения союза с Сельджуками и Грузию. Поход проходил через Армению и многочисленные народы закавказья. Эвангел покорил и их. Пока в Малой Азии Комнины устанавливали власть Империи, Он пересёк границу нынешней Турции и минуя Масул прошёл дорогами Сирии и углубился в Великую пустыню. От колодца до колодца Эвангел перешёл её выйдя к караванным путям и Дамаску. Но цель его похода была не в этом. Византийская конница возглавляемая стратегом, старалась избегать попадаться противникам на глаза, атакуя только в последний момент, когда враги того не ждали. Прикрывая византийские армии стратег сделал огромный крюк чтобы оказаться сейчас здесь. Когда флот Византии уже заполнил моря и войска Империи покоряли город за городом. Воюя с крестоносцами и теперь отнимая их крепости у мамлюков.

Дозорные Эвангела следовали войску и на многие мили вокруг разведывали местность. Маршрут пролегал вдали от лагеря бедуинов Бени Сулайм. Стратегу донесли о положении в нём. Крестоносци выжгли поселение когда направлялись с походом в Багдад, но потом пришёл Саладин и захватил его. Сейчас большое войско саладина набранное из гази и афганцев идёт западным караванным путём к Акре и дамаску. Эвангел вторично послал разведчиков выследить войско аюбидов. В это время он разбил лагерь в пустыне, посредине между Дамаском и дорогой из Бени Сулайм. Эвангел твёрдо решил воспользоваться случаем и устроить засаду на Великого Саладина...

. . .

... Тела погибших и раненых захлёбывающихся сейчас в своей крови посреди Сирийской пустыни ромеев, остались далеко позади. Мамлюки и бедуины ведомые не дали им шанса на организованное сопротивление. Напор Саладина, а это был Султан самолично командовавший конницей египтян, был быстрым и безжалостным. Византийская конница потеряла ровно половину прежде чем успела рассыпаться в разные стороны от лагеря и собраться вновь. Эвангела с ними не было. То ли рука убийцы оборвала его жизнь в ночной час, или в стремительном налёте погиб стратег, неизвестно. Никто не успел увидеть его после захода солнца, когда тот вошёл в свою палатку. А рассвет принёс с собой дождь стрел и сумятицу в ряды паникующих солдат Империи. Оставшимся было ясно одно - назад в Византию им не вернуться без своего командира. У всадником не оставалось выбора, или отбить тело стратега или рискнуть убить Саладина. Как беглецы они остались бы преступниками. Выбрав себе командира всадники решили вернуться и попытаться разбить потрёпанную кавалерию мамлюков. Ромеи отнюдь не сразу бросились спасать свои жизни, даже короткое сопротивление нанесло не малый урон нападавшим и теперь силы были бы равны если бы не витязи Султана. Такой перевес в силе и вызывал сомнение в рядах византийского войска. Но сошлись на том, что тяжёлая армянская кавалерия будет бить телохранителей Саладина с тыла и в этом усмотрели возможность победы. Аланских наёмников оставалось всего дюжина, армян - две. Шансов было ещё меньше, но все решили попытаться. К вечеру того же дня они нагнали Саладина.



Сирийская пустыня представляла из себя соединение песчаных равнин с высокими барханами и степи сплошь покрытой низкорослым кустарником и колючей, жухлой в это время года, травой. Открытая всем ветрам и палящему солнцу, эта земля была безлюдна и носила на себе лишь следы караванов, ведомых купцами арабами и иудеями. В местах же отдалённых от их маршрутов, порой нечего было ждать снисхождения от природы и искать колодцы и редкие пустующие оазисы с мелкими озерками мутной воды. И всё же преодолевая тяготы такого пути, здесь проходили и находили приют а порою и смерть разбойники, преступники, дезертиры, и спешно маневрирующие в неспокойные времена войска и даже целые армии. Как не так давно это проделал стратег Эвангел со своей конницей. Султан Египта Саладин не был авантюристом и военные действия вёл со знанием и многолетним опытом, используя расчёт и не пренебрегая мудростью предков. Набранную в Аравии армию афгани и курдов, вместе с ополчением он отправил по дороге, идущей от Басры через лагерь Бени Сулайм, в Иорданию. Сам же во главе конных отрядов сопровождал пехотинцев то в арьергарде, то опережая их и разведывая путь. Роковым для византийского генерала был день когда один из лазутчиков Султана наткнулся на него в песках Сирии, стремясь в Дамаск. И Саладин не замедлил с ударом, как он сделал это воюя с крестоносцами у Брода Иакова. Свернув с торных дорог конница мамлюков опередила ромеев, нанеся им поражение и отвоевав ещё один маленький клочок пустыни. Теперь византийцы вернулись взять своё и преградили путь Саладину.

Всадники вскинули луки и развернув коней понеслись к левому флангу египтян, увлекая за собой турецких всадников и бедуинов. Затем разделившись взяли их с двух сторон, зайдя в тыл, и в ближнем бою сбросили с коней. Тут же пришлось отступать от приближающейся лавины витязей Саладина. Их было бы трудно одолеть в гуще сражения. Кони с трудом набирали скорость в вязком песке и взметали облака пыли. Маневрируя, то отдаляясь то зажимая с разных сторон всадники заставляли тяжёлую конницу египтян гоняться за собой по барханам, то и дело оголяя спины для стрел. Наконец к исходу дня Саладин остался один с большей частью своих телохранителей. Остальное войско усеяло равнину трупами и ранеными. Настало время армянской коннице испытать удачу и принять участие в битве. Кружа в отдалении и уходя от атак противника они держались поодаль выжидая момента, когда свободно смогут протаранить тыл бронированной кавалерии Саладина. Византийская конница берегла стрелы и тоже ждала этого момента. Султан метался сбрасывая врага в отступление, но не мог навязать ближний бой пока ромеи уверенно расстреливали его воинов.



Урон всё же был не значительный и тут роль отводилась хорошо защищённым армянским всадникам. И они выгадав время ударили в спину витязям. Те развернулись принять бой и стрелы ударили в их незащищённые спины. Теперь казалось удача была на стороне византийцев - с коней упало несколько воинов и армяне успели положить не менее четырёх бойцов. Но им пришлось срочно разворачивать лошадей, чтобы самим не стать жертвами надвинувшейся на них лавины священных воинов ислама. Не без потерь они выполнили новый маневр и схватка повторилась, но ряды армян стремительно таяли, их было очень мало и требовалось намного больше удачи чем они рассчитывали. Колчаны ромеев опустели, последний вариадатор пал сраженный одним из воинов, армяне обратились в бегство, а Саладин всё ещё держался в седле командуя кавалерией и в самой гуще их бросался на конницу противника. Его было не достать. Пару попыток взять его в ближнем бою стоили византийцам окончательного поражения и лишь нескольким удалось отступить потеряв последнюю надежду. Солнце склонилось к горизонту и горящее око его закатилось повергнув пустыню в сумерки. В стремительно темнеющем мире коршуны собирались на пир, мечтая урвать свой кусок до того как к трупам подберутся шакалы.

Арсуф.

"Войско крестоносцев под началом Ричарда предприняло марш на юг по побережью Сирии к городу Арсуф. Выйдя из служившего им прикрытием леса, латинянам за один день нужно было преодолеть 10 км - не столь уж и малое расстояние, учитывая постоянные нападения противника. Стремясь по возможности обезопасить свои силы от обстрела со стороны мусульманских конных лучников, Ричард построил их в строй наподобие «коробочки». Рыцарей с их конями прикрывал барьер из пехотинцев. Риску подвергались только всадники военных орденов. Тамплиеры шли в авангарде, тогда как госпитальерам выпала роль замыкающих в колонне. Под палящим зноем и под дождём стрел конных лучников-мусульман крестоносцы медленно продвигались к цели. В какой-то момент госпитальеры не выдержали — они теряли слишком много лошадей — и атаковали наседавшего врага. Ричард сумел своевременно и правильно отреагировать на изменение ситуации, двинул в бой остальные силы и завершил день победой над противником."

В 1182 году отряды мамлюков разорили окрестности Антиохии. Этим было положено начало ежегодных походов египетской армии в Палестину. Войска под личным командованием султана опустошили области Акры, Тира и Триполи. В ответ крестоносцы на следующий год совершили набег на окрестности Аскалона и Бетсана, а киликийские армяне и монголы вторглись в Сирию, но были отброшены. Весна 1183 года стала для аюбидов временем первых крупных успехов в завоевании христианских крепостей. Сначала была захвачена Бира, затем после пятидневной осады — Кейсария, в апреле пал замок госпитальеров Арсуф. Осада тамплиэрского замка Атлит оказалась безуспешной, и мамлюкская армия вернулась в Египет. 7 июля 1184 года мамлюки ударили на Сафед, твердыню тамплиеров, преграждавшую доступ к Акре. В этот день штурм крепости не принёс успеха осаждавшим, так же как и следующие попытки — 13 и 19 июля. Тогда Саладин пообещал сохранить жизнь всем защитникам местного происхождения. Гарнизон крепости начал таять. К концу июля рыцари вступили в переговоры. В ответ на обещание султана дать им свободу, тамплиеры сдали крепость 25 июля, но все были казнены. В том же году мамлюками были взяты город Библ и замок Торон. Воины Иерусалимского королевства и Кипра попытались совершить контрнаступление на Тивериаду, но были разбиты при Кареблиэ близ Акры, и, потеряв 500 человек, отошли. С последним наследником трона Королевства Иерусалимского погибли земли крестоносцев. Саладин разгромил их остатки и рассеялись они как пепел на ветру.

В 1185 году началась война с Византией. Войска Базилевса двинулись из Антиохии и захватили Триполи, Крак де Шевалье, Баальбек, Баниас, Хомс, Акру, Дамаск. И продвигались дальше, влекомые наживой и рвением претворить планы Императора о господстве на берегах Средиземноморья. Флотилии дромонов блокировали порты египетских теперь городов. Маленькие флотилии Египта не могли соперничать с мощью Византии. Осенью 1186 года войска ромеев подобрались и к Арсуфу. Шпионская сеть Базилевса была столь велика, что без труда лазутчики увеличивали своё влияние в городах занятых мамлюками.



И морской десант на побережье не имел большого значения ввиду всё расширяющийся экспансии на суше. 3 ноября 1186 года город был взят в осаду. Штурм крепости начался стремительно и египтяне не успели опомниться.



В разбитых воротах возникла давка. Огромные топоры варангов сшибали арабских всадников с коней и кромсали поверженных. Копейщики сдерживали напор мамлюков теряя немало людей от стрел противника. Но хорошо защищённые варанги смогли раньше опрокинуть всадников и отогнать их к цитадели. Лучники Трапезунда быстро занимали стены - враг не бился в пешем строю и не мог ничего противопоставить напору ромеев. Перейдя в наступление храбрые византийские воины смяли оборону и у самой уже цитадели добили защитников крепости.



Пара галер успела покинуть осаждённую дромонами гавань Арсуфа, но только для того чтобы попасться в сети блокады. Они не слишком заботили адмиралов и полузатопленным галерам благодаря попутному ветру удалось уйти. Дромоны Византии направились прямиком к египетской крепости Думьят, где базировались основные силы египетского флота. Ещё до начала морской блокады завязалось сражение с несколькими кораблями египтян и весь находящийся в порту флот был втянут в битву.



Победа имперского флота была очевидна. греческий огонь ромеев давал неоспоримое преимущество, но и без него византийцы задавили бы врага количеством. Половина галер ускользнула пользуясь тем, что византийцы оставили блокаду у гаваней Думьята. Но недалеко от Кипра были все потоплены.

Стратеги Базилевса без опаски на море теперьмогли перемещать небольшие силы вдоль побережья Палестины. Впереди лежали предместья Иерусалима и выстроенные на их рубежах замки крестоносцев. Однако должного охранения в них выставлено не было и преградой они являлись весьма условной.

На Иерусалим.

Используя шпионскую сеть войска Византийской Империи смогли вплотную подступить к стенам Иерусалима.



Сначала была захвачена крепость защищающая путь из Дамаска. Турецкие всадники ворвались внутрь укреплений и буквально расстреляли весь гарнизон. Немногие успели пасть на колени и просить пощады.





Драган Лазикин окружил город дозорами и в разное время проник в полупустой город со всех четырёх сторон.



Отвлекая защитников вылазками на улицы Священного Города, туркополы дали возможность пехотинцам атаковать малые силы арабских всадников у северных ворот, но всё же варанги потеряли около сорока человек, сгоревших в огне под аркой ворот. Так упорно сопротивлялась конница мамлюков. На южной окраине туркополы успели разделаться с отрядом таких же наёмных турецких всадников. Бедуины несколько раз пытались достать своими стрелами туркополов, но те ловко маневрировали между домами скрываясь в переулках. Защитники потеряли расчёт баллист на пути к северным воротам - от восточных они были атакованы всадниками и расстреляны в упор. Стрелы трапезундских лучников тем временем отпугнули копейщиков и сарацинское ополчение от наступающих рядов византийской пехоты. Они приближались к центральной площади Иерусалима куда стекались потрёпанные защитники города. Бедуины стили небольшой помехой на пути варангов и мечников Империи, а число лучников уменьшилось на три десятка, пока ответный град стрел не уничтожил наездников на верблюдах. сарацинское ополчение бросилось в атаку, но мечники успешно сдержали этот удар. После небольшого противостояния в драку ввязались и варанги. Строй был разомкнут и мечи ромеев замелькали над тюрбанами. Сарацины начали отступать под этим напором. открывая все больше пространства для боя.



Одинокие отряды сарацинских копейщиков пытались нагнать туркополов пока те не израсходовали весь запас стрел. Шум со стороны центра города нарастал и ополченцы направились туда. На площади добивали уже последних оставшихся там защитников. Драган Лазикин в окружении личной гвардии въехал на площадь перед дворцом Иерусалимского Правителя. Сарацины зажатые в тесных проулках погибали под ударами топоров варангов...

Мятеж в Княжестве антиохия.

Тем временем в Антиохии произошёл мятеж. Город открытый турецкой армии для исполнения священного мусульманам джихада, взбунтовался. Владычество Базилевса устраивало жителей, но ещё были свежи воспоминания о погромах. И как показалось горожанам, отданный в руки Султану Нуру, город вновь был обречён на разграбление. Взбунтовавшись жители составили около тысячи сарацинского ополчения и трёх сотен всадников. Пришлось Имберту Хрисанфу направится из Хомса на подавление восстания.



Византийцев было мало, но как известно смелость города берёт. Правда не все вышло гладко на этот раз. Копейщиков в войске ромеев было мало и ворвавшись в город под обстрелом из бойниц, они оказались зажаты между пехотой и конницей мятежников. Тучи стрел накрыли их разом и более половины погибло на месте. Другие продолжали напирать на противника доставая всадников длинными копьями и им удалось повергнуть большую часть их, так как сзади всадников напирали сарацинские копейщики и мешали отступлению. В это время три отряда трапезундских стрелков успели занять место на стенах и были атакованы сарацинами. Немногие копейщики византийские в страхе бежали падая под ударами врага. Мятежники полезли на стены и атаковали лучников, которые и обратили всех нападавших в бегство умело орудуя луками на близком расстоянии. Смерть нашли многие от стрел Трапезунда. В бой вступила гвардия Имберта и теснили отряды дозорных на улицах Антиохии. Ослабленные восставшие горожане бились уже в пол силы, то и дело отступая и сдавая наступавшим ромеям новые позиции. Вскоре всё было кончено. Короткие мечи стрелков Трапезунда перерезали последние глотки раненым сарацинам.



В завершении зимы 1186 года Византия значительно передвинула свои войска ближе к Египту. В Палестину стекалось множество убийц и лазутчиков. Господство на море уже было неоспоримым. В казну Императора поступило такое количество золота, что по все Империи удалось увеличить распашку полей и начать разработку золотоносных шахт. В дополнение к союзному договору послы Базилевса посетили наместника Султана Нур-ад-Дина в Атталее с предложением передачи этого цветущего под рукой мудрого Правителя города и соседней Аданы, за немалую компенсацию и дань, дабы разграничить окончательно земли Византии и Турции.

Ход Турции.

Сообщение отредактировал Alex_teri: 05 ноября 2010 - 00:52

[Всеволод Мирский]

Ход Египта  Crus7_Tur_26_Egy.rar   287,19К   0 Количество загрузок: