Сообщений в теме: 7

[mars]

Создаю ветку с описаниями кампаний, которую уже стоит создать

______________________________

В этой Теме только описания выкладывайте, без коментов, если есть что ответить автору - то пишите ему в Славу(репу).

Сообщение отредактировал Золд Горыныч: 12 марта 2008 - 17:59

[mars]

Описание кампании за запорожцев. Этап первый. Играю на ВХ/ВХ. Количество войск в битвах буду умножать в 5 раз, чтобы придать борьбе большую эпичность.
Часть 1. Крымская война.
На перепутье.

Гетман запорожцев Самойло Кишка был погружен в мрачные думы. Тяжело было на казацкой душе. Со всех сторон маленькую и неспокойную республику окружали враги.
С одной стороны двухголовый змей – Речь Посполитая, которая утесняла русинов, проживавших по обе стороны Днепра. Шляхта закрывала или сдавала в аренду жидам православные храмы, обирала крестьян до нитки. Не зачисляла в реестр тех казаков, что кровь проливали за безопасность государства и вставали стеной на пути татарских набегов.
С другой, днепровскую вольницу пыталась подмять под себя Московия, чей свирепый царь Иоанн Васильевич централизовал государство и пытался объединить православные народы. На счастье казаков, руки у царя были связаны войнами с многочисленными католическими соседями, и скорого столкновения с нарождающейся империей ожидать не следовало.
Пытались ходить в набеги на запорожцев и донские казаки. Это больше всего расстраивало гетмана – проливать кровь единоверцев, таких же свободных людей, что и запорожцы ему претило.
Да и из Крыма всегда существовала угроза вторжения – хан хищной птицей зорко озирал границы и хотел урвать тот кусок, что плохо лежал, набрать ясырей, пожечь города и вернуться в Крым богатым.
Войска для охраны границ у гетмана хватало с избытом. Денег было тоже очень много – это были отголоски победоносных походов на Бахчисарай и Перекоп. Но знал гетман, что большому войску – дело большое и понимал, что надо расширять границы, чтобы содержать много казаков, желавших не гнуть спину на полях, а огнем и мечом пройтись по православным землям, чтобы изгнать панов и ксёндзов, жидов и униатов и зажить на освобожденной Родине по своему разумению.
Долго думал гетман, много ночей не мог уснуть, советовался с колдуньями и гадалками, прежде, чем решить, в какую сторону понестись казакам на лихих конях, где гулять запорожской вольнице. Наконец он решился, собрал раду и прокричал : «Желаете ли идти в Крым погулять, побить поганых, отплатить за набеги и раз и навсегда раздавить змею, притаившуюся на нашей границе?» Сотряслась площадь от дружного «Любо!». Гетман наутро начал собирать войско. В городах были заложены новые стены, чтобы даже не слишком большие гарнизоны могли противостоять вторгшемуся неприятелю, а войско числом почти 15000 лихих удальцов двинулось в путь.
Гетман давно продумал стратегию возможного вторжения в Крым и прекрасно представлял себе все сложности, с которыми столкнётся ограниченное по численности войско, вторгаясь в пределы государства, неисчислимые чамбулы которого терроризировали всех соседей. Казакам нужна была база, опираясь на которую они могли строить свои операции в Крыму. Понимал гетман и то, что неразумно губить войско, штурмуя крепости под градом стрел – после таких побед некого обычно выводить в поле, а казаки шли в Крым не «гулять», а захватывать новые территории. Такой базой должен был стать Перекоп – он стал бы занозой в заду у хана и разрезал бы его владения на 2 части, постоянно привлекая к себе чамбулы крымцев, которые можно было бить прямо под стенами новой казачьей базы.
План был следующий – осадить Перекоп, привлечь под его стены большое войско татар, дать бой, во время которого гарнизон выйдет из стен города. Если правильно провести сражение, то и штурмовать не придется – противник будет перебит, а покорные жители, лишившиеся гарнизона, с поклонами отворят ворота города.
За один переход войско достигло Перекопа и осадило город. В войске было 2 полка конных стрелков казаков, отряд гетмана, 3 полка казачьих старшин, отряд голытьбы с копьями, отряд характерников и 5 полков пеших стрелков. Реакция хана была незамедлительной – на выручку осажденным «воротам в Крым» поспешило большое конное войско и один отряд, намеревавшийся напасть на казаков с тыла. Таким образом предстояло вести бой с неприятелем в окружении. Численность татар была около 13000. Почти все – конные. Лишь один отряд пеших воинов с луками. Почти вся конница была вооружена луками. Было лишь 3 отряда легкой кавалерии (1 отряд улан и 2 байраков) и личная охрана крымского мурзы.
Первое сражение под стенами Перекопа.
Гетман расположил свою стрелковую пехоту на вершине возвышенности, которая была перед городом, голытьба и характерники встали позади, с левого края расположились конные стрелки, а гетман и вся кавалерия приготовились одним ударом вывести из боя отряд, пытавшийся ударить казакам в тыл. Пока войско мурзы и гарнизон медленно подходили к возвышенности, гетман послал свою конницу в галоп, чтобы в момент появления небольшого отряда татар, появлявшихся с тыла не дать последним возможности выпустить ни одной стрелы. Через минуту, когда татары только вышли на поле боя, в них с разгону врезалась казацкая конница, одновременно окружив. Схватка была коротка и кровопролитна. Через минуту на снегу лежали оба отряда, а казаки не потеряли НИ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА!
Тут же Гетман велел своей коннице разойтись по флангам, прикрывая пеших стрелков. Тем временем конные лучники подошли на расстояние мушкетного выстрела. Гетман запретил стрелять с предельных расстояний по крымцам, чтобы наносить им больший урон, и беречь порох. Нельзя было истратить порох раньше, чем последний татарин с луком покинет смертное поле, т.к. в противном случае казаки рисковали превратиться в ежей. Когда крымцы взобрались в гору достаточно, чтобы первые отряды могли начать обстрел, они начали рассыпать строй. В этот момент их и обстреляли запорожские пехотинцы. Урон был огромен. После двух залпов 3 отряда, потерявшие половину убитыми, начали беспорядочно отступать. Потом подошла новая волна конных стрелков. Всё повторилось с тем же результатом. В этот момент мурза и отряд улан почти влезли в гору, чтобы обрушится на крайний левый отряд голытьбы с самопалами. В перёд выбежали ополченцы с копьями (перестроение было недостаточно быстрым и почти половина стрелков в отряде полегла где стояла). Тут же в тыл им зашел гетман с отрядом старшин, а оставшиеся два отряда старшин на правом фланге «упали» с горы на подходивших пеших лучников, а после их поголовного уничтожения накинулись на отряд байраков. Разгром был полным. Опечалило гетмана лишь полное уничтожение отряда характерников, впавших в состояние исступления после уничтожения отряда мурзы и погнавшимися за отрядом конных лучников. В сражении погибло 4000 казаков и почти все крымцы.
Второе сражение под стенами Перекопа.
Почти на следующий день на казаков напало войско татар, не успевших к основному сражению. Их было почти 8000. Среди них один отряд байраков, отряд пеших лучников, личная охрана очередного мурзы-смертника, остальные – конные лучники.
Теперь крымцы скатывались с горы, а казаки стояли внизу, прислонившись левым флангом к руде камней. Мурза заходил с фланга, остальные наваливались по фронту. Пока конница добивала отряд мурзы, татары подходили ближе, а запорожцы опять подпускали их поближе. Потом пешие лучники выхватили сабли (?) и побежали на отряд голоты с самопалами. Голота дала залп в упор (очень действенный), а потом вперед выбежали ополченцы с копьями. Тут же на правый крайний отряд поскакали байраки. Прикрыть стрелков было некем, а разгон байраки начали достаточно близко – конница казаков не успевала перехватить крымцев. Теперь-то уж надо было стрелять. Два отряда начали поднимать ружья - крымцы приближались, казаки прицелились, хотя с такого расстояния не промазал бы и слепой - уже видно было пену на удилах татарских коней. Почти в конские морды запорожцы разрядили самопалы. Урон был катастрофический – ПОЛОВИНА байраков в панике побежала с поля боя (другая корчилась в снегу прямо перед стрелками). В этот момент гетман понял, как надо останавливать конницу (!). После этого конница казаков контратаковала, дорезала пеших крымцев, поймала один отряд конных стрелков, а остальные в ужасе отошли.
После захвата Перекопа
После этих битв, как и рассчитывал гетман, Перекоп в ужасе отворил ворота перед казаками. Грабежей гетман не разрешил – этот город должен был стать оплотом казачества в Крыму. Казаки почти и не грабили. Только, разве что, мусульман, да торговцев, да все хорошо выглядящие дома. После этого настала мирная пора – дома, на Днепре, отстраивали стены, нанимали пеших стрелков, в Перекопе заложили новые конюшни (там они были намного развитей, чем у казаков дома). Татары в это время начали группироваться мелкими отрядами недалеко от городских стен. Сражения они избегали. Гетман лишь смог перехватить небольшой отряд (конные лучники и отряд мурзы) и полностью вырезать противника. Так, в затишье, прошло некоторое время. Послы заключали торговые соглашения, казаки готовились к продолжению экспансии после нового генерального сражении под стенами Перекопа. В том, что оно состоится, причем именно там, гетман нисколько не сомневался.
Постепенно отстраивались города. В исконных областях (первых двух) успели построить каменные стены. После этого опасность вторжения Московии в эти области с ослабленными гарнизонами не выглядела столь угрожающей как прежде. В районе Перекопа вновь собирались отряды татар. Теперь они были больше похожи на шайки грабителей – малочисленные, избегающие прямых столкновений.
В 1571 году к Перекопу подошло основное войско крымцев. Опять, как и раньше, оно формировалось в районе Казикермена, Бахчисарай лишь высылал небольшие отряды, терроризировавшие местное население.
Гетман решил дать ещё один бой. Так как после предыдущих сражений силы казаков уменьшились, было вызвано подкрепление из Сечи в составе 3 полков голытьбы с самопалами и двух отрядов легкой кавалерии.
Осложняло положение то, что в новые владения казаков вторглось войско донских казаков. Возможно, они просто шли пограбить крымцев, ещё не зная, что эти земли уже принадлежат запорожцам? Гетман призвал их заключить союз, но предводитель донцов уклонился от этого предложения. Гетман понял, что возникла новая угроза.
Для начала, он решил разгромить крымцев, а донцам самим предложил выбирать – живот или смерть.
Третье сражение под Перекопом
Казаки выставили на битву 11 тысяч человек, у крымцев было около 9 тысяч.
Поле боя представляло собой плато (на котором располагались крымцы) и низменность, с небольшими перелесками. Казачья пехота рассредоточилась по перелескам, ожидая нападения врага, а конница встала на флангах. Но что-то переломилось в душах у неукротимых татар – они трусливо стояли на возвышенности и не собирались атаковать. В войске были видны ветераны предыдущих сражений – полк улан из 40 человек (т.е. из 8 ) и отряд пеших лучников из 20 (т.е. из 4 ). Они не могли добавить боевого духа. Видно, что после двух чувствительных поражений в души закралась робость перед грозным соперником, а может быть были правдивы слухи, что хан обещал оскопить бея, командовавшего войском, в случае неудачи.
Татары поднимали свой боевой дух гоняясь по плато на виду казаков с криками «Алла!». Из их рядов даже выезжали бойцы, предлагавшие бой один на один. Правда, когда им навстречу выезжал казак, они пускали в него стрелы, а потом уносились к своим порядкам. Их приветствовали одобрительные крики. Так вот татары проявляли свою «молодецкую удаль».
Гетман решил, что вся кавалерия казаков соберётся на правом фланге (с самого края) и атакует вверх по плато, а пехота тем временем выстроится у его подножия. Когда казачья конница сбросит татар с плато вниз, стрелки несколькими залпами почти в упор уничтожат оставшихся.
После мощнейшей атаки казачьей кавалерии вверх по склону, погиб мурза. Были разгромлены несколько отрядов крымцев, а остальные спешили на выручку своим в яростную свалку. План гетмана полностью удался. Даже конные стрелки крымцев были вынуждены вступить в рукопашную. Часть кавалерии крымцев, сброшенная с возвышенности, атаковала стрелков. Пехота, как и прежде, ждала до самого последнего момента и разрядила ружья почти в морды татарских коней. Уланы бежали, потеряв половину и не помышляя о том, чтобы «врубиться» в пехоту. Победа досталась казакам дорогой ценой – почти 2500 удальцов сложили головы на бранном поле, большая их часть была конниками. Потери татар были в 3 раза больше. Бей избежал бесславья и не был оскоплен.
Четвертое сражение под Перекопом
Но некогда было праздновать победу – почти сразу Перекоп осадили донцы. У них было 7 тысяч войска, запорожцы, после доукомплектовки конницы могли выставить в поле чуть более 10 тысяч. Гетман не собирался отсиживаться за стенами. Решено было дать наглецам бой. Пехота построилась в центре, на левом фланге встал сам гетман с двумя полками казачьих старшин. На правом расположился сын гетмана Хома Опара с 3 полками легкой конницы (здорово потрепанной в предыдущем сражении) и конные стрелки.
Сражение началось столкновением на правом фланге. Отряд легкой черкесской конницы допустил классическую ошибку – атаковал превосходивших числом конных стрелков. Через минуту половина отряда откатилась на исходные позиции. Оставшиеся умирали на снегу. Потом другой отряд легкой черкесской конницы атаковал пеших стрелков на правом фланге с криками : «Слышишь? Здавайся, да!». Конница казаков, уклонявшаяся от столкновения с предыдущим отрядом, уже не успевала перехватить неприятеля. Приходилось опять рассчитывать на свою выдержку. Опять залп был дан в последний момент. Даже казалось, что он уже вообще не состоится – первые пули полетели в тот момент, кода головы коней оказались в промежутка между пешими казаками. Урон был ужасающий. Всего 310 человек (т.е. 62) из всего полка отступали с криками: «Эй, дарагой, зачэм стрэлаэш, да? Уже уходим!». Соседние отряды своими залпами по отступающим опять ополовинили число черкесов. После этого атаковал сам донской атаман, когда он погиб, запрожцы контратаковали. Конница вырезала пехоту донцов и бой закончился. Потери запорожцев не превысили и 600 человек, а донцы погибли все.
Пятое сражение под Перекопом
После этого опять настало недолгое мирное время. Крымцы вообще не появлялись под стенами Перекопа, донцы зализывали раны, а казачество гуляло. Это мирное время длилось недолго – в 1573 году к Перекопу подошло последнее войско крымцев – послы и шпионы доложили, что на правой стороне Днепра почти не осталось войск, кроме гарнизонов. Сражение произошло чуть южнее предыдущего. Силы крымцев насчитывали чуть больше 8 тысяч. Казаки выставили в поле 10 тысяч. Само сражении проходило по отработанной схеме – сначала атака крымцев на позиции стрелков (неудачная) потом контратака казаков, решившая исход боя. Казаки потеряли в сражении тысячу человек, а татары 6,5 тысяч.
Передача Очакова.
В 1573 году произошли значительные события, вызванные невероятным успехом запорожской дипломатии. Сначала обескровленные крымцы в обмен на мир отдали казакам Очаков, в котором образовалось кстати неплохое конное войско (даже 3 отряда старшин). Потом был заключен союз с Османской империей.
После передачи Очакова часть казачьих полковников призывала гетмана покончить войну с Крымом и пойти на ляхов, освобождать единоверцев. Другая стояла за то, чтобы добить анклавы Аккерман и Казикермен, а потом взять и Бахчисарай, тем самым оградив себя от беспокойного соседа. Гетман, по своему обыкновению, пил неделю, советовался с гадалками и ведуньями, а после собрал часть войска и без лишних дипломатических ухищрений захватил Аккерман. Произошло чудо и Османская империя вышла из союза с крымцами, а на следующий год объявила им войну. Через два года пали Казикермен и Бахчисарай. Омрачила этот успех лишь смерть во время штурма Казикермена гетмана Самойло Кишки. Булаву принял его сын. Крымское ханство теперь располагалось не в Крыму, а у запорожцев начиналась "долгая счастливая жизнь".

[mars]

Часть 2. После Крыма Становление государства. После трагической гибели Самойло Кишки, булаву принял его родной сын Богдан. Самойло Кишка к моменту свjей гибели стал легендой при жизни, человеком, которого панически боялся Девлет-Гирей, успевший умереть, не увидев ханского позора (обложенный как зверь в логове) - за 2 года до того, как победоносная армия запорожцев растеклась по улицам Бахчисарая. Он стал олицетворением народившегося государства и его смерть как раз в конце борьбы, сделавшей запорожцев силой, с которой нельзя было не считаться, была даже символична. Все говорили, что он отдал жизнь за становление Родины, и его жертва была не напрасна. Таков был авторитет великого гетмана, что на раде даже не было других кандидатур, кроме его родного сына. Выборы были безальтернативные. Он стал гетманом даже несмотря на достаточно молодой для главы государства возраст. Победил кандидат от партии власти. Единственное, что не слишком нравилось казакам – молодой гетман совершенно не проявил себя в Крымскую войну, а стерег пределы государства и занимался обустройством мирной жизни. Большое, но непростое наследство досталось молодому гетману. Крымцы были лишь жалкой тенью самих себя лет эдак 20 назад, османы были в доверенных союзниках, с Валахией был союз, Молдавию казаки вообще не рассматривали как угрозу (только если запорожские хаты плохо ставить будут, тогда вред могут причинить), Речь Посполитая пока не догадывалась, что казаки копят критическую массу для броска в исконно русские земли, Московия была отличным соседом – даже если и держала нож за пазухой, то показывать его не спешила (Речь Посполитая и Швеция держали всё внимание на себе). Одни лишь донские казаки создавали напряженность. Постоянно небольшие отряды вторгались в пределы запорожских областей. Разговор с ними был короткий – распоясавшихся черкесов в плен не брали, даже не смотря на отчаянные крики: «Эй, слышишь! Не бей, да! Пашутить хатели! А вы сразу стрелять начать!». Для отражения постоянных набегов донцов не было нужды держать большие гарнизоны. Так что обстановку можно было назвать просто умиротворяющей. Если геополитические проблемы у казаков отсутствовали, то была у гетмана настоящая головная боль – слишком мало денег было у казаков. Надо было найти оптимальный состав войска. Слишком уж много было воинов – казна не могла прокормить их всех. Для новой войны нужна была стабильная экономика, дававшая прибыль, и крепкий тыл. До 1578 молодой гетман занимался устройством страны. Были расформированы все отряды, не обладавшие большой боеспособностью. Отстроены новые военные здания в городах. Бюджет теперь приносил, а не отнимал деньги. Гетман преуспел в устройстве земли и народ даже начал называть его Добрым. Теперь страна была готова для новых военных свершений. В этот момент в пределы государства вторглась банда Степана Черкаса – сына донского атамана. Такие действия просто озадачили гетмана – войска у атамана было явно недостаточно для того, чтобы штурмовать города - около 4000 человек, но и не замечать его было чревато. Был отдан приказ Корнию Яинскому взять конницу (в основном легкую – ту, что была оставлена для охраны городов) и спешно идти на перехват противника. Армия в 6000 человек вышла навстречу незваным гостям. Как оказалось, Степан Черкас был горазд лишь деревеньки жечь, да людей в полон уводить – командующий из него не вышел. Превосходящие силы запорожцев просто окружили донцов и перебили без жалости. Лишь несколько конников улизнули из жаркой сечи – только пуля казака во степи догонит… Остальных, под кем убили коней, кто был ранен – просто перебили. Отпустили только одного черкесского всадника, который умолял: «Эй, слюшай, не убивай, да. Мамой клянусь – больше не буду! Пащади, дарагой!» Ему отрубили правую руку, дали коня и отпустили восвояси в назидание остальным «лихим людям». Он должен был дать понять донцам, что наступила новая пора и вход на запорожские земли им теперь заказан. Это событие не оказало совершенно никакого влияния на политику гетмана – он не собирался нападать на донцов – брать у них было нечего (они сами были бедные и жили лишь за счет грабежей), города слабо укреплены, а значит, и закрепиться там было нелегко. И самое главное – донцы служили буфером между запорожцами и недобитыми татарами, которых не трогали, т.к. были они далеко. Вино и кровь (вторжение в Молдавию). Казачество стояло все, как один, за начало «рати» с Речью Посполитной. Но молодой гетман был не по годам прозорлив. Послы в своих докладах прекрасно обрисовали тяжелое положение Молдавии. Валахи здорово прижали строителей-виноделов, а в районе Корсуни формировалась ляшская армия, которая (как полагали дипломаты) должна была вскоре вторгнуться в пределы слабеющей державы. Молодой предводитель обратил свой хищный взор на Балканы. Надо было извлечь пользу из беды ближнего - гетман собрал раду и призвал на ней казаков погулять по «молдавским нивам». Несколько полковников воспротивились и стали склонять раду к походу «на ляхiв». Молодой гетман проявил завидный «дар слова» и, обвинив полковников в измене, велел скинуть их на копья голытьбы, стоявшей под балконом. Тотчас была сформирована небольшая (чтобы не обременять казну), но боеспособная армия из ветеранов Крымской войны. Всего армия втожения насчитывала 8000 человек – тяжелая конница (в том числе и 4 гетманских отряда) и стрелковая запорожская пехота. Возглавил войско приёмный сын Самойло Кишки Хома Опара. Он был ветераном крымской кампании. Гетман усыновил юношу после взятия Перекопа – он был в числе рабов, освобожденных после штурма. Именно он принимал участие в сражении с донцами под стенами Перекопа и ряде других. Идеальной целью для вторжения была Ясса. Это была не только столица, под стенами которой можно было дать генеральное сражение, перебить гарнизон и т.д. по крымскому сценарию... Но гетман напал на Бырлад. Это было сделано из следующих соображений – данная область граничила с Валахией и по ней мог быть нанесен валашский удар. А город был хорошо укреплен и с этого плацдарма можно было, как наступать вглубь Молдавии, так и сдерживать Валахию (если валахи решились бы напасть на союзников). Запорожцы одним рывком вторглись в пределы Молдавии. Османская империя тут же разорвала союз с Молдавией и поддержала территориальные претензии казаков. Гарнизон города был крайне слаб и почти не оказал сопротивления (в штурме погибло всего 300 удальцов). Доукомплектовав войска, гетман направился к вражеской столице. Международные отношения складывались очень удачно – Речь Посполитая выжидала с вторжением в Молдавию и у казаков был шанс захватить все области молдаван не вступая в конфликт с ляхами. С такого плацдарма можно было и сдерживать Речь Посполитую и нападать на нее - Ясса и Бырлад были городами с сильными укреплениями (каменные стены). А сами области должны были дать казакам деньги на армию. Сражение под Яссой. В 1580 году казаки осадили Яссу. Как и ожидал Хома Опара, на выручку пошел сам господарь и отряд в 4000 человек. Вместе с гарнизоном, сделавшим вылазку, молдаван было 4500.Казаков около 7500. Казаки расположили пехоту на выходе из перелесков, молдаване двигались на них из леса. Отряд пластунов залег на левом фланге и собирался обстреливать конных стрелков молдаван с тыла. После атаки конных стрелков на пехотные порядки (отлично проявили себя пластуны, давшие залп почти в упор и с тыла), стрелки побежали, а оставшаяся часть молдавского войска не смогла сдержать мощной контратаки казацкой кавалерии и легла в траву иссеченная саблями. Казаки потеряли500 человек убитыми, а молдаване погибли все. Ясса в ужасе отворила ворота. В этом же году Богдан Кишка переметнулся на сторону ляхов. Никто не понял, зачем он это сделал. Ходили слухи, что это было просто похищение. Гетманом стал Хома Опара. В 1582 году пал Хотин - господарь Молдавии сидел, не высовываясь в Сороках, но ни за что не соглашался становиться вассалом. Тем временем, Валахия (господарь, видно сошел с ума) объявила войну Османской империи. Запорожцы поддержали союз с османами, надеясь сохранить свои рубежи в безопасности и получить свободу действий для нападения на Речь Посплитую. В 1583 году состоялось невероятное по своей странности событие - назад, к своим, вернулся Богдан Кишка (!). Да не один, а с панами Юреком Любомирски и Станиславом Каменецки (находились в одном отряде! - прим. авт.). Казаки отнеслись к троице настороженно и не знали, можно ли им доверять. Одного подозревали в измене, а другие были католиками. Богдан Кишла клялся и целовал крест, что вере не изменил, и бежал, как представилась возможность. (казачек оказался засланным! – прим. авт.). Ему поверили, но гетманом остался Хома Опара. Юрек Любомирски говорил, что ушел к казакам от произвола старосты. Станислав каменецки заявил, что его дед был литовцем, а бабка – православной, так что он пичти и не лях – на четрерть литвин и на четверь православный. События складывались крайне благополучно и до вторжения в пределы Речи Посполитой оставался один шаг – захват Сорок и, одновременно, уничтожение молдавской независимости. И тут события приняли совершенно неожиданный оборот. В том же 1583 пала Валахия (зачем надо было самим нападать на османов?). А в 1584 в старые молдавские земли ворвалась османская армия и, минуя Бырлад осадила Яссы. Представился случай кровью скрепить дружбу с панами, принявшими запорожское подданство. Одновременно отряд османов в шесть с половиной тысяч человек вторгся в пределы бахчисарайской области.

[mars]

Часть 3. Пожар на Балканах (первый этап) Грозный 1584 год Второе сражение под Яссой. Армию вторжения возглавлял Касим Улудж и под его началом находилось 9000 человек. Налицо была явная недооценка соперника. Не мешкая, Хома Опара двинул на выручку осажденным войско общим числом 11000 человек. В недавно покоренном Хотине остался лишь один из военачальников и начали набор стрелкового полка. Состав войска Хомы был следующий: 4 полка старшин,7 отрядов гетманов, в том числе и отряд самого Хомы (более 500 человек), остальными были запорожские стрелковые полки. Хома расположил пехоту полукругом вокруг сожженного османами хутора, на правом фланге встали полки старшин, на левом фланге все гетманские отряды. Сражение началось с того, что стрелковая конница турок атаковала фланги запорожской пехоты. Пехотинцы ждали до конца и разрядили мушкеты в упор, сразу после этого конница казаков обошла османов и захлопнула ловушку. В яростной схватке на правом фланге погиб турецкий командующий. Его убил Станислав, Каменецки. Вообще отряды шляхтичей понесли значительные потери и кровью заслужили право называться братьями по оружию. После разгрома конницы турок, казаки по фронту атаковали уже неприкрытую османскую пехоту и на этом сражение закончилось. В сражении погибло 2000 казаков (в основном, конница) и почти все турки. После сражения Хома отправил наиболее потрепанный полк старшин на пополнение в Яссы, оставил там гарнизон, а сам со всеми имеющимися силами пошел в турецкие земли, предпочитая неожиданное нападение тоскливому ожиданию. Таков вот был этот храбрый муж. Несмотря на советы многочисленных «доброхотов» отсидеться за городскими стенами, он решил осадить турецкий город Браил, стянуть туда побольше врагов и в открытом бою разгромить противника, одновременно захватив город. Сражение под Бахчисараем. Одновременно с событиями в бывшей Молдавии, начались боевые действия в Крыму. Собранная с бору по сосенке армия (изо всех окрестных городов взяли по отряду) дала бой туркам. Всего в поле казаки выставили 7 тысяч человек в жаркой схватке казаки потеряли более 2,5 тысяч. Турки - 4,5. Это был относительный провал. Он объяснялся неоптимальным составом армии. В качестве пеших стрелков были отряды голоты с самопалами, а почти вся конница, кроме отряда командира, была легкой. Сражение под Браилом. Гетман привел под стены города почти 9,5 тысяч человек. По данным разведки, в городе находилось не менее 5 тысяч турок. В случае штурма потери казаков, скорее всего, были бы очень чувствительны. Но гетман был абсолютно уверен в полевом сражении. Он не ошибся. На выручку гарнизону пришло почти 8,5 тысяч турок. Дело обещало быть жарким. Казаки оказались в окружении – османская подмога располагалась как раз в тылу запорожцев. Казачья пехота расположилась в центре , лицом к гарнизону, 3 полка казачьих старшин расположились на левом фланге (на правом был перелесок и атака конницы там была маловероятна). А все отряды гетманов встречали подмогу османов. Каждый гетман атаковал конкретный отряд. Отряды взяли в галоп, с тем расчётом, чтобы когда неприятельский отряд полностью выйдет в поле, его встретила разогнавшаяся казачья конница. План полностью удался – через короткий промежуток времени подкрепление было полностью разгромлено, а потери были незначительны. На левом фланге старшины широким веером охватили полк конных сипахов и 2 полка конных стрелков, опрокинцли их и погнались, развивая успех. После непродолжительного преследования конница вернулась и атаковала пеших стрелков, до сих пор не достигших стрелков запорожцев. Участь османов была печальна. Саму большую проблему представляли 3 полка азапов, атаковавших по центру. Казаки дали залп в упор и достали сабли. В этот момент подошла конница гетманов. Уже не было времени обходить по флангам и она атаковала прямо через порядки своей пехоты. Разгром был полный. В кровопролитном сражении отдали Богу души 1800 запорожских удальцов и 12 тысяч турок. Радостное население отворило ворота. На том и закончился столь грозный и славный 1584 год Сражение под Тырговиште. Через год казаки двинулись, развивая успех, к Тырговиште. Там стояла небольшая армия под началом Кепрюлю (примерно 6 тысяч). Хома взял с собой 7,5 тысяч воинов – часть пехоты была основательно потрепана и нуждалась в пополнении, а посему, осталась во вновь захваченном городе. Казаки расположили пехоту в центре, на флангах встала кавалерия. На самом краю левого фланга были спрятаны в засаде 2 полка старшин. Исход боя решила неудачная атака стрелковой конницы турок, которая попала в засаду и почти полностью была уничтожена. Сам Кепрюлю погиб. Казаки контратаковали и вырезали пехоту турок, в которой было очень меного европейцев (3 полка мушкетеров и полк пикинеров). Турки погибли все (армия разбежалась). Потери казаков не превысили 300 человек. Армия сразу осадила город, в котором находился лишь полк стрелков. С Молдавией постоянно шли приграничные кавалерийские стычки, в которых молдаван всегда больно били, а они ничему не учились. Больше значительных событий в тот год не произошло. Хома Опара купался в лучах славы, балканские народы называли его Освободителем, а османы – Завоевателем. Близился час его величайшей славы. В остальном год прошел относительно спокойно – казаки закреплялись на вновь обретенных землях, в Крыму пал последний мусульманский оплот – Кафа, а османы тратили огромные суммы на сбор новых армий, которые должны были вернуть только что обретенные земли из «лап неверных гяуров». В 1586 году Хома Опрара с войском в 12000 человек разгромил 11 тысячный корпус осман, почти полностью состоявший из пехоты. Дело решила простая атака конницы. Пленных не брали. Потери казаков составили 750 человек. Год героев (1587). Второе сражение под Браилом В 1587 году геополитическая обстановка не изменилась. Османы не желали признавать за казаками право жить на вновь отвоеванных землях, молдаване вели пограничную войну, а в центре страны была тишь да гладь – города отстраивались, население росло Под Браил подошло очередное войско османов. Общая численность его была 12 тысяч. Хома Опара успел подвести лишь 7,5 тысяч, но был абсолютно уверен в победе. Накануне сражения паша, возглавлявший войско, подавился косточкой абрикоса. Про это событие ходили разные слухи. Кто-то говорил, что косточка была отравленная, а кто – что слуга, когда стучал его по спине (никто не запомнил его в лицо и на всякий случай их все пересажали на колы), переломал все ребра и полководец умер от внутреннего кровоизлияния. Так или иначе, но войско без своего командира было разбито – сначала казаки в честной атаке сначала смяли фланги противника, а потом согнали его в стадо, как баранов и перебили (было опять много европейцев - прим. авт.). Захват Крайовы. Шпионы доносили, что в районе Крайовы и Силистрии собирались огромные рати. Самые опытные полковники призывали на совете отсидеться за стенами городов, измотать противника и контратаковать, но прошло время рады – гетман давно все решал сам. Он сказал: «Враг не получит ни метра славянской земли!» И устыдил своих полководцев, заявив: «Чем больше травы, тем проще ее косить!» Войска из Браила и Тырговиште двинулись под стены Крайовы. Всего под началом гетмана было 11,5 тысяч воином. Османов в районе города было более 25 тысяч. Начиналась легенда. Гетман атаковал войско паши, стоявшее под стенами, а гарнизон шел на подмогу. Командующий гарнизона накануне сражения подавился косточкой от персика. Охрана не знала, кого винить в случившемся. К сожалению, гарнизон не успевал на помощь паше. Казаки построили свою пехоту в линию – слева 2 полка, справа 3, а в центре встали отряды шляхтичей. Такая формация была выбрана ради того, чтобы сдержать тяжелую пехоту турок (азапов и зырхли нефер) – одним залпом в упор их можно было поколебать, но не остановить. Конница старшин встала на правом фланге (3 полка), а остальные гетманы расположились слева. Пехота турок атаковал в центре (казаки сначала дали залп в упор, а потом в дело вступили шляхтичи), отряды гетманов на левом фланге тем временем встали почти перпендикулярно линии пехоты, а потом атаковали османов – конные стрелки не сумели выйти из окружения и принял и неравный бой. Тем временем Полки старшин на правом фланге истребляли пеших турецких стрелков. Один из полков понес значительные потери (пока били одних, другие дали залп в упор). Разгром был полный. Конница преследовала отступающего неприятеля, а тем временем появился гарнизон. Казаки встали на исходные позиции. Перед стрелками и в том месте, где полки гетманов захлопнули ловушку, встретившись с полками старшин, высились груды трупов. Гарнизон клином понесся на порядки пехоты и позволил коннице казаков взять себя в клещи (видимо, сказалось отсутствие военачальника). Стрелки дали залп, шляхтичи атаковали их из центра, а конница захлопнула ловушку вторично. Теперь, в отличие от войска паши, никто не ушел с поля боя (тогда противника не истребили до конца, чтобы не столкнуться с подкреплением). Турки сражались до последнего, никто не сдавался в плен. А даже если кто и пробовал, то казаки, не разумевшие по басурмански, их не поняли. В конце сражения гетман объехал смертное поле и, даже он, ужаснулся количеству убитых турок. Османы потеряли 23,5 тысячи человек убитыми (остальные разбежались). Потери казаков составили не более 1800 человек. Жители Крайовы цветами встречали освободителей. Новость о столь славной победе облетела всю Европу, гетмана единодушно признали величайшим из ныне живущих полководцев (10 звезд и 3 «серебра» - прим. автора), а во всех балканских церквях служили благодарственные молебны. Почти сразу, не слезая с коней (у кого они были, конечно), Казаки разгромили 10 тысячное войско турок, стоявшее совсем недалеко от города. Гетман не смог взять все войска, которые подошли под стены Крайовы - часть воинов была крайне измучена после битвы (не хватало ходов подкреплениям из Ясс и Быргада – при. авт.). Но для победы хватило и 7 тысяч.В сражении казаки потеряли 1,5 тысячи воинов, а османы 8 тысяч. После потери Крайовы, султан, под страхом лишения мужского достоинства, запретил полководцам есть фрукты, в которых присутствуют крупные косточки. Вызвав визиря, султан сказал: «Каждый турок мужского пола должен быть и воином. Если он не может воевать, то и мужчиной быть не должен!» Как главнокомандующий, визирь за провал под Крайвой получил «назначение» евнухом в гарем к самым старым и нелюбимым женам. Новый визирь ломал голову о том, как уничтожить великого полководца, подозревая, что без него запорожцы не будут столь непобедимы. Снятие осады Браила (третье сражение под стенами города) Но турки не давали казакам спокойной жизни и другая армия, сформировавшаяся в районе Силистры (командовали ей Сулейман и Орхан Барбароссы) подошла под стены Браила, в котором был небольшой гарнизон, и осадила город. Гетман с частью войска вернулся к Браилу и дал бой. Армии были равны по количеству войск – в каждой было по 12,5 тысяч. Запорожцы стояли на вершине холма, поросшего лесом. Снизу двигались турки, в тыл туркам шли 2 полка казацких старшин (гарнизон). Казачья кавалерия стояла в засаде по флангам. Конных стрелков турок встретила засадная конница – разговор был коротким.пехтоа получила залп в упор, а потом её атаковали отряды шляхтичей, стоявших в центре, как и в предыдущем сражении.Подкрепление из города ударило в тыл, а конница, разобравшаяся со стрелками на флангах замкнула окружение. Казаки потеряли 750 человек, а османы погибли все, кроме Орхана Барбароссы, вырвавшегося из окружения с десятком телохранителей. В следующем году Хома разгромил небольшой отряд турок (4000 человек), вторгшихся на территорию казаков, ах до самого Тырговиште. В бою погибло лишь 100 казаков и все османы. Война продолжалась, силы османов были велики, но запорожцы били их в каждом сражении.

[Haiduc]

Описание шведской кампании. Сложность нормал\вх. По примеру пана mars'а численность войск умножаю, но только в десять раз.

Глава I. "Молодость" старика.

Киль корабля воинственно рассекает бушующие волны. Качаются мачты, хлопают паруса и скрипит такелаж.
Шведский военный флот пересекает Балтийское море.

...А на одной из галер, на баке, восседают два человека. Один, по-видимому, впередсмотрящий, ибо битые два часа он старательно кутается в поношенный плащ, мало спасающий от морского соленого ветра. Второй же человек - солдат, точнее сказать, командир, если судить по добротности доспехов и одежды. Он стоял, держась за поручни на баке, и задумчиво пыхтел трубкой, привезенный из одной южной поездки, совершенной лет как семь назад. Молодость, буйство нравов... Хотя, это буйство еще и у стариков прекрасно сохраниться может. Хмыкнув, служивый перехватил зубами трубку и предался размышлениям о безрассудном старике-короле, уже сорок шесть лет железной рукой правящем Швецией, и вздумавшем под конец дней своих устроить хорошенькую взбучку всем свои врагам.
Начиналось все вполне мирно и цивилизованно. Летом 1569 года Густав Ваза провел реформу гарнизонов в шведских, финских, и эстлядских городах. Вместе с те были заложены множество новых рынков по всей стране (мало денег старику чтоли было?). Но, как говорится, король сказал, подданые исполняют. В то же время вся кавалерия, которая была расквартирована по шведских городам, незамедлительно начала стягиваться к балтийскому побережью. И, конечно, не просто так. Боевые галеры, что несли службу у о. Висбю, теперь должны были следовать с юга на запад вдоль побережья, охраняя транспорты, которые подбирали кавалерию. Последним на флот перешел сам король с личной охраной...
Говорили разное. Штурманы шептались насчет эскпедиции в Курляндию, командиры эскадронов - насчет прусского фронта. Но правда оказалась известна только с личным приказов короля, что был отдан адмиралу [имя]. Пункт прибытия войск - южное побережье Финляндии, восточнее Стокгольма. Только тогда уж все заголосоли на один манер - ух, и достанется московитам от старика!
И поделом тем. Шпионы докладывали о десятитысячной армии под командованием Захара Милославского, шедшего прямо на Выбург. А Густав, похоже, уже устал от дипломатических переговоров-застолий, только ударявших по капиталу королевской кухни. Пора было показать варварам, чего стоят шведы на поле боя!
...Выпустив последнее облачко дыма и выбив пепел из трубки о поручни, служивый отправился в каюту. Адмирал обещал через два дня берег Финляндии.

Глава II. Выбург. Гроза под Нарвой.

Высадились ровно в срок. И на зимовку встали невдалеке от Выбурга, так сказать, поближе к теплу. Распределенные по хуторам эскадроны насчитывали менее двенадцати тысяч человек. Это еще не прибыли вызванные срочной депешей эскадроны из Стокхольма и Выбурга. Кавалерийский корпус все набирал и набирал мощь, расположившись всего лишь в однодневном переходе от самого Выбурга.
- ...Уже два месяца на месте сидим, что за война-то такая? - два кирасира, набирающих воду у колодца, мирно трепались о том, о сем, и о бабах.
- Да будет тебе, Эрик, не в голоде, не в холоде, и то хорошо. - второй, лениво пожевывающий соломинку, прищуривался, глядя на полуденное солнце.
- Угу, еще бы по домам отправили, так вообще "Виват королю!" - первый буркнул в ответ, и, потянувшись, зацепил локтем пустое ведро. То с грохотом отправилось на темное дно колодца, и тут же послышалось приглушенное "плюх!". Оба вояки вздрогнули, будто ведерный грохот был грохотом мушкетов. Поняв причину, они было вздумали рассмеяться и посудачить насчет неряшливости первого, но на удивление, вздрогнули повторно. От грозного оклика, раздавшегося за спинами у обоих.
- Солдаты! Какой приказ был отдан? - хриплый, прокуренный голос говорил властно и сильно. Это можно было понять и глухому, стоило лишь понаблюдать за реакцией вояк: те тут же подтянулись, вытянулись во фрунт и гаркнули:
- Напоить лошадей!
- А вы чем занимаетесь? - несколько шагов ознаменовали приближение командира к колодцу, но вскоре оные быи заглушены новым гарканьем служак.
- Набираем воду!
- Угу, вижу, как вы набираете... - хмыкнув, человек вышел из-за их спин и зло пыхнул первому дымом. - Выполнять приказ!
После краткого, но громкого "Есть!" оба развернулись и принялись вытаскивать ведро, а наш с вами общий знакомый, да-да, именно по галере, медленно развернулся, пред тем попыхтев еще немного своей трубкой. Совсем расслабились, будто на курорте...
Мысли командира, собирающегося пересекать дорогу, прервало отчаянное ржание коня и восклики наездника. Какого-то гонца, размахивающего депешей как боевым флагом. До командира донеслись только отрывки: "Московиты!... Неву перешли! Выбург!..." Что там с тем Выбургом, шут его знает. Но судя по направлению гонца, дело было стоящим внимания. Ибо вошел наездник прямо в королевский... дворцом это здание язык не повернется назвать. Скажем, временный штаб короля. Одобряюще пыхнув трубкой, командир таки перешел улицу, чуя скорое дело...

А дело действительно было скорым. Мстиславский не оказался парнем расторопным, и угроза осады Выбурга медлила своим появлением еще два месяца. Но, скорый гонец и его депеша явились манной небесной для застоявшейся кавалерии короля. В скором порядке созывались все эскадроны и полки, рейтары проверяли запасы пороха, кирасиры - исправность доспехов. И через дней пять армию Захара Мстиславского атаковали тринадцать тысяч отборной шведской кавалерии. Тут и дела то не было целого, так - зажать ряды стрельцов и ратников в клещи, атаковать с тыла в качестве дополнительной подстраховки... Доставила помеха только треклятая поместная кавалерия: расстреливая издалека кирасиров, т.о. сократив численность двух эскадронов ровно до их половины, она вызвала на себя гнев короля и дополнительную угрозу в виде рейтар. Захару, кстати, удалось спастись, хотя в погоню за ним был отправлен тот самый служивый с трубкой во главе своего эскадрона. А от него не многим-то уйти удавалось...
Победу праздновали в Выбурге, где и пополняли эскадроны. Всего было потеряно около восьмиста кирасиров и несколько сот рейтар. Цена победы тоже имело место в военном деле, хоть и было убито семь тысяч русских...

Эстляндский ТВД.
Вместе с созывом кавалерии в Швеции происходил созыв оной и здесь, в Ревеле, в Нарве. Второй, и меньшей по чиленности кавалерийский корпус возглавил Карл Ваза, племянник Густава. Видно, король берег эти силы для чего-то большего, потому как приказал не атаковать семитысячную армию московитов, маячившую под стенами Нарвы. Второй кав. корпус был отправлен в Ревель, подальше от резни.
Но только Густав разбил наголову Мстиславского, как под Нарвой обьявилась новая армия, численностью в тысяч двадцать пять, имевшую арьергард размеров в девять тысяч солдат, по приблизительным меркам шведских разведчиков. Война ждала резких действий. А как король Швеции может заставить войну ждать себя?

Глава III. Нарва.

Выбург был покинут основными королевскими войсками в конце весны 1570 года, когда шведский галеры подоспели к побережью Финского залива. Необходимо было срочно перекинуть кавалерийский корпус под Нарву, где сложилось критическое положение для шведских войск. В Выбурге остался наемный батальон посадских копейщиков, который был завербован королем сразу после победа над Захаром Мстиславским.
И снова - море... На сей раз "круиз" оказался менее длительным - войска высадились прямо западнее Нарвы, куда подошла кавалерия, собранная в Эстляндии, под командованием Карла Вазы. На берегу долго засиживаться не стали, сразу - к Нарве, камню преткновения меж московитами и шведами. Но и там отдыхать не приходилось, так что летом 1570 года пополненный свежими войсками кавалерийский корпус под личным командованием Густава Вазы обрушился на головы русских стрельцов, да так, что последние и сгруппироваться не сумели нормально.

...Сражение под Нарвой, как ни странно, началось со флота. Именно те проверенные временем и похоами транспорты помогли вмиг переправить все тринадцать тысяч кавалерии (такому числу и крымский хан бы удивился!) на правый берег реки, протекающей на восток от Нарвы. Положение складывалось таким образов, что основным противником Густава являлся сам Павел Мстиславский с двадцатью двумя тысячами московитов. С правого фланга русского войска подходила армия воеводы Алексея, самая первая из обьявившихся под Нарвой, численностью в семь тысяч человек. И только в тылу где-то брел арьергард, довольно-таки сильный, имеющий девять тысяч человек, и находящийся под командованием воеводы Семена. Старыми, но все еще верными глазами король обвел поле боя. Позади - река, а транспорты Густав предусмотрительно отправил назад, отрезав войско от пути отступления. Четыре эскадрона кирасир он отправил на свой левый фланг, скорым марш-броском переправляя кавалерию к тем, подходящим, семи тысячам московитов. Сам, во главе конных рейтар и нескольких эскадронов кирасир, возглавил центр, величественно начавший шествие к армии Павла. А оставшиеся два эскадрона кирасир вместе с отрядами дворян переправил на правый фланг, для борьбы с этой проклятой поместной кавалерией. Хотя, гонцы докладывали о наличии на левом фланге русских большой массы боярских отрядов. Но где вы видели такую кавалерию, которая не была по зубам шведских кирасирам?
Топот копыт, ржание лошадей, крики наездников, бряцанье кирас, вспашенная конскими копытами земля, запах горящих фитилей в пистолях рейтар. Битва начиналась.
Маневр на левом фланге шведов прошел успешно, так, что эскадроны кирасир вовсю неслись на марширующих ратников и стрельцов, а войско Павла, чтобы ввязаться в мясорубку, наметившейся на дальнем правом фланге русских, и помочь своим, производило наступление на шведских рейтар, и не очень подвиженое наступление, следует отметить.
- Кто командует теми кирасирами? - Старик-король, по-молодецки восседающий на белой лошади, наблюдал в подзорную трубу за шведским левым флангом, одобряюще кивая головой.
- Фон Варнстедт, мой господин. - один из генералов почтительно склонил голову, выдавая ответ.
- Да? - откликнулся король. - Не знаю, не знаю мОлодца...
Может, король Швеции и не знал нашего с вами знакомого с трубкой, привезенной из южной поездки и сейчас хранившейся в нагрудном кармане, но именно он вел четыре эскадрона кирасиров в молниеносную атаку. Пехоту московитов в виде ратников и стрельцов смели вмиг, одолели и посадских копейщиков, отправив один эскадрон с тыла. И когда уже фон Варнстедт погнал лошадей на поместную кавалерию, обескураженную гибелью товарищей, король произвел короткий взмах рукой. Дворяне с сикурсом в виде двух отрядов кирасиров повели коней на левый фланг русских. Подзадоривая коней, пришпоривая их все чаще и чаще, дворянская тяжеловооруженная конница предрекала участь левому флангу московитов...
Павел оказался не лучше своего брата. Стрельцы, ратники, копейщики и какие-то диковинные, не виданные прежде шведами отряды из Москвы (жильцы) продолжали медленно наступать на цетр шведского построения - рейтар и ставку короля. Новый жест руки последнего, на сей раз более однозначный - указательный и средний палец указывали какое-то время на приближающуюся армию Мстиславского Второго, - и конные стрелки, облаченные в доспехи, устремились на московит, которые в два раза, а то и больше, превосходили шведов по численности.
Наверное, эта атака вызвала у Павла издевательско-победную улыбку, и вперед он вывел своих копейщиков. Это было бы верным, не будь на флангах у московит шведских кирасир под командованием бравого фон Варнстедта и дворянских отрядов. Участь московского войска оказалась предрешена, как бы ни пыталось оно выстроиться в новый порядок и как бы не спешил арьергард. В то время как рейтары методично расстреливали стрельцов и копейщиков, кирасиры с флангов утюжили пехоту противника. После и сам король со своей охраной ринулся в атаку, ничуть не боясь растрясти кости в седле. Даже больше - гвардии короля удалось убить самого Павла, трусливо прятавшегося за спинами стрельцов. Что там те стрельцы?... Повозиться пришлось лишь с одним отрядов - этими диковинными жильцами, в которых "увязла" дворянская кавалерия. Но атака с тыла королевской гвардией решила и этот вопрос.
- Мой господин, что прикажите делать с арьергардом московских войск? - свита из генералов крутилась рядом с королем, оглядывающим поле боя.
- Убить. - приказ кроток и предельно ясен.
...Лава рейтар и кирасир устремилась на русскую пехоту. На сей раз все было довольно грубо - лобовая атака смела русский строй на "нет".
Сражение было выиграно. Окончательно и бесповоротно.

Из тринадцати тысяч (1374 сол.) у шведского короля осталось двенадцать (1201). Зато тысяча жизней шведских вояк стоила полнейшего разгрома русского войска, насчитывающего в общей численности более тридцати девяти тысяч человек (764+2247+889). В живых осталось не более двух тысяч московитов. Победа был героической. Правый берег этой реки солдаты обоих войск запомнят надолго: одни - как место воинской славы, другие - как место воинского позора. Королю Густаву был открыт путь на Орешек.

- Как звать тебя, сын мой? - король заботливо похлопал по плечу стоявшего на коленях командира, что не смел поднять головы в присутствии этого "молодого" старика.
- Юлиус фон Варнстедт.
- Быть тебе, Юлиус, генералом кавалерии. - с блаженной улыбкой король снова похлопал молодца по плечу, подавая сигнал к завершению церемонии, что происходила прямо на берегу, именно там, где час-полтора назад была позиция шведского войска. В ответ на заявление короля "молодец" лишь сильнее склонил голову и гаркнул:
- Служу королю и Швеции! - видно, громкость голову прибавил он для того, чтобы скрыть взволнованное биение сердца, отдающего о грудную клетку и не дающего покоя трубке в нагрудном кармане...

Сообщение отредактировал Haiduc: 17 апреля 2008 - 23:36

[Haiduc]

Глава IV. Марши под Псковом.

Впереди командир, на нем новый мундир,
А за ним эскадрон, после зимних квартир…

После вырванной у московитов победы наступил долгожданный отдых в тепле и довольстве. Корпус Густава зимовал прямо в Нарве, а сам король прорабатывал дальнейшую стратегию шведской армии. На севере было все тихо, армейские шпионы говорили о том, что русские стрельцы знай себе парятся в городских банях и даже не думают сувать нос на шведские земли. Тем более – под шведские стены. Единственная проблема: подходящие с юга, от Пскова, новые армии русских, и судя по депешам разведчиков, по численности ничуть не меньше общего количества шведских солдат в Эстляндии. Если бы еще у московитов появился достойный вождь, способный повести за собой войско, и не только на верную гибель, старику наверняка пришлось бы туго.
Но вождя не было, и короля Швеции не могли испугать эти бородастые бояре, знакомые только с пирами и охотой. Короля Швеции вообще никто не мог испугать, просто потому что он король.
…Кавалерийский корпус, пополнившийся в Нарве и там же отдохнувший, двинулся на юг, к Дерпту, как только сошла на «нет» весенняя распутица. Кони бодро взрыхливали землю под своими копытами, а трубка Юлиуса исправно пыхтела на всех парах. Тот, кстати, с новой должностью получил и новые отряды в свое распоряжение – фон Варнстедт сменил на посту командующего дворянской кавалерией убитого в битве под Нарвой Карла Эриксона. Не сказать, что подчиненные приелись Юлиусу по вкусу: ему были милее молодцы-кирасиры, чем эти дворяне, пережиток Средних Веков, жалкое подобие могущественных рыцарей. Но, отдать надо должное, в бою они всегда были опорой короля, и должность их командира не могла не льстить даже такому суровому служаке, как фон Варнстедт. Так что, и в этом марше под Дерпт он все время приглядывал за вверенными эскадронами, не отходя от тех ни на минуту.
То ли шведская кавалерия воздействовала на московитов так устрашающе, то ли те вообще воевать разучились, но все же шесть или семь тысяч закрылись в крепости, как крысы, а времени на осаду у Густава не было. Марш продолжился дальше, и в том же направлении, ругой была лишь цель: Псков, старая и ноющая, как больной зуб, русская крепость.
Тем более что сами разведчики докладывали о десяти тысячах стрельцов, расположенных немного севернее города. У всех было предчувствие, что на шведских шпагах скоро появятся новые зазубрины…

Севернее Пскова.
Доклады шпионов о численности вражеского войска оказались преувеличенными. Русских было не более восьми тысяч, но и то была сила грозная для шведских гарнизонов по три-четыре тысячи солдат. И силу эту надлежало ликвидировать немедленно.
Особо раздумывать над построением войск у Густава не было - он следовал проверенной под Нарвой схеме: на правом фланге дворяне, на левом кирасиры, в центре – стрелки-рейтары, на сей раз позади себя имеющие по дополнительному эскадрону кирасир.
Русские стрельцы не успели даже припалить свои фитили, как дьявольская поместная кавалерия на флангах была сметена дворянами и кирасирами. Последним пришлось немного туго: конные стрелки московитов на сей раз принялись хвастаться резвостью и быстротой своих коней, завлекая три эскадрона шведских кавалеристов подальше от места главной битвы. Но королевский приказ, звучавший всегда в одном духе: «Убить.», не давал кирасирам права отпустить этих русских живыми с поля боя. Они и не отпустили, правда, пришлось немного попортить бока своих лошадей шпорами…
Рейтары вступили в дело, лишь только дворяне развернулись под прямым углом к русскому центру для отражения удара боярской кавалерии. Очередной воевода, Еремей чтоли (о варварские имена!), возомнил себя Александром Македонским при Херонее. Но наш Юлиус был не промах – встречная атака шведских дворян заставил задуматься воеводу о целесообразности данной атаки, в то время как кирасиры давили московских стрельцов, уже понесших потери от перестрелки с рейтарами.

…С поле боя убежало не больше двух сотен русских.

Потери шведов были оценены в пять сотен, но, кажется, королевские генералы решили умолчать о погибших от стрел поместной кавалерии в тех трех эскадронах во время безумной погони.

А кавалерийский корпус продолжал свой марш, оставляя за собой трупы врагов и крепостных крыс. Новая цель – войско то ли Владимира, то ли Юрия Нагоя, стоявшего вместе с резервом южнее Пскова.

_____________
Уничтожить войско Владимира Нагоя Густаву летом 1571-го года не удалось. После битвы и довольно изнуряющего марша кавалерия нуждалась в отдыхе, и притом длительном. И тогда король принял беспрецедентное решение: зимние квартиры корпуса зимой 1571-года оказались не шведские крепости, и даже не хутора близ них, а какой-то заброшенный старый русский острог и несколько деревень вокруг. Слава Господу, хоть сено для лошадей в них нашлось, а солдатам оказалась прописана диета.

Шведский кавалериский корпус оказался в трудном положении: с севера угрожал атакой гарнизон Пскова (хоть он и не представлял большой силы, все-таки изрядно давил на нервы), а на юге маячил Владимир Нагой с двадцатитысячной армией и резервом в восемь тысяч. На востоке – река с одним-единственным мостом, на западе – дремучий русский лес. Действовать надо было решительно, не оставляя врагу минуты даже на раздумывания.

Южнее Пскова.
Разведчики докладывали, что Владимир Нагой выставил основную армию как арьергард, которому надлежало принять первый предполагаемый удар конницы, вспомогательный резерв находился в тылу, в случае необходимости готовый к выступлению в любую минуту. Но кто сказал, что шведский король совсем не знаком с искусством маневров?
Мост через реку находился невдалеке у Пскова, и был риск того, что гарнизон заметит переправку шведов летом 1772-го года на другой берег. Спорным был вопрос о первенстве в неравной гонке: скорее ли прибудет гонец к войскам Владимира Нагоя, или же корпус умудрится незамеченным развернуться в боевые порядки прямо позади резервной армии московитов?
Явно не желая давать ответа на этот вопрос, Густав приказал войскам переходить мост ночью, без единого факела или огня. А для отвлечения гарнизонного командования ще утром король отправил в Псков парламентеров, переговоры которых не принесли какую-то новую ноту в русско-шведские отношения, но зато дали хоть какую-то убежденность в том, что переправление корпуса не будет раскрыто.
…Парламентеры нагнали марширующее войско на следующий день, а еще через день корпус Густава появился прямо в тылу у русских, и теперь армии московитов поменялись местами: резервная стала передовой, а Владимиру оставалось успеть на поле боя прямо к предстоящему разгрому восьми тысяч стрельцов и поместных конников.

- ...Смотри, неужто Иоханн из третьего?
Шаги, медленные осторожные, будто человеку приходилось через что-то пробираться к месту действия.
- Ох Пресвятая Дева... Точно он. Генрих, бери Карла, и к могилам его.
- Господь, сколько же полегло... Посмотри вон того, не Густав ли?
Муха, одна из первых, летящих на сие место, оказалась откинута мощной ладонью солдата, продолжившего свой путь такими осторожными шагами дальше, переступая через завалы людских тел, и конских туш, покрывавшие весь бывший правый фланг шведских войск.
Густав, изменив любимому построению, отправил дворян в центр, наносить первый удар по стрельцам и поместной кавалерии. Рейтары оказались на левом вместе с двумя эскадронами кирасир, а остальные кирасиры расположились на правом. После удачного боя и разгрома восьми тысяч передовых войск московитов, под командованием какого-то Павла, времени на перестроение не оставалось – Владимир Нагой уже ступил на поле боя. И шведы, даже не дав передышки коням, погнали их на марширующие построения русских полков. Центр и правый фланг московитов был смят почти мгновенно, а схватка, завязавшаяся на левом фланге русских, оказалась одной из самых кровавых за все время боевых действий в Эстляндии. Кирасиры, атакующие поместную кавалерию, никак не ожидали увидеть мчащиеся навстречу четыре тысячи боярских конников, возглавляемых лично Нагоем, который в отличие от предыдущих воевод оказался не промах. Началась страшная сеча, и только если бы не фланговый удар Юлиуса, разглядевшего спорное положение, что создалось на правом фланге, то кирасирам пришлось бы еще хуже. Победа опять оказалась за шведами, но какой ценой… На полях южнее Пскова осталось более трех тысяч шведских кавалеристов, и после двух боев корпус сократился на пятую свою часть.
Король отдал приказ о возвращении в Нарву.

Сообщение отредактировал Haiduc: 23 апреля 2008 - 15:48

[Haiduc]

Глава V. В Карелии.

Ревель, куда прибыл Густав вместе с дворянскими полками, встречал короля как героя. По случаю двух побед было организовано шествие по центральной улице города с захваченными вражескими знаменами. Народ ликовал. Ликовала вся Швеция, получив вести с Эстляндского фронта. Эйфория от праздных дней растянулась еще на два дня, а после в спальню к королю, ранним утром, минуя всех королевских камердинеров и лакеев, которые верещали о том, что Его Величество еще спит и будет недоволен пробудкой, ворвался гонец из Выбурга, пачкая ковры королевской спальни трехдневной грязью со своих сапог.
Московиты осадили Выбург.

Но беда никогда не приходит одна. Через неделю после вести об осаде Выбурга король получил депешу о бунте. Бунт, бунт на землях шведского королевства! Такую пощечину от простолюдинов герой Нарвы не мог себе позволить. Тот час дворяне принялись седлать коней, и вскоре Ревель распрощался с королем, и элитой шведской кавалерии под командованием фон Варнстедта.
Никто даже и не запомнил, как происходила та битва рядом с неизвестным хутором. Налетели, порубили четыре тысячи бунтовщиков, и отправились дальше, к Нарве, под которой уже был шведский флот для скорой переправки кавалерийского корпуса под Выбург.
Но в Нарве короля застала еще одна новость: под Орешком скапливались новые армии московитов, и во главе их был старый знакомый – сбежавший с поле боя, вечнозаклейменный позором трус, Захар Мстиславский. Говорят, король в ответ на эту весть издал только меланхоличную улыбку, наверняка про себя выдав знаменитое: «Убьем!». Поход на Выбург откладывался, кавалерийский корпус выступил сухопутным путем для окончательного уничтожения московского труса.

Восемнадцатитысячному корпусу Густава противостояла равная по численности армия московитов. Полем оказалось идеальным для атаки кавалерии - поляна среди леса, где уже начали выстраиваться русские полки. Фон Варнстедта король отослал на правый фланг, сам же присутствовал на левом, а по фронту в привычном порядке растянулись рейтары и кирасиры.
Солнце садилось, и било московитам прямо в глазах, ослепляя и заставляя склонить голову. Жаркий август давал о себе знать: с солдат тек уже третий пот, а стояли всего-то минут пятнадцать. И… Что это? Не долгожданный ли звук горна, призывающий к атаке? Да, это он, резвый, бодрый, всегда заставляющий воинов стиснуть покрепче зубы и начать шаг. Быть может, прямо навстречу своей смерти.
Конные полки устремилась единым строем на семитысячный авангард русских.
…Все было бы еще лучше, если бы оставшиеся одиннадцать тысяч русских расположились за авангардом. Но, в данной битве находила себе подтверждение старая спартанская военная мудрость: не воюй долго с одними и теми же врагами. Не то они научатся воевать.
Русские и научились. Поэтому, когда шведский строй устремился в атаку на врага, что находился напротив, в тылу, заходя с правого фланга шведов, оказались главный силы московитов. Первое тактическое поражение шведов было весьма ощутимым: кавалерия оказалась зажатой меж двух огней.

- …Тпру! – волевая рука в кожаной перчатке натянула поводья, а вторая взметнулась вверх в останавливающем знаке. Тот час заиграл горн, видимо, призывая к остановке разгорячившихся остановок.
- Командир, что случилось? – послышался единственный вопрос, но вопрос этот задавали сотни недоуменных взглядов рядом стоящих кавалеристов.
- Поворачиваем. – вновь взмах рукой, второй натягивая поводья вбок и разворачивая коня. – Атакуем центр!
- Юлиус, ты сдурел? Там же копейщики! – в этот раз негодование второго кавалериста стерло все границы званий и воинской субординации.
- Там Мстиславский. – хищно оскалившись, Юлиус фон Варнстедт собственной персоной повел весь правый фланг шведов, состоявший из дворянской кавалерии, прямо на центр русской армии, заходившей в тыл королеским войскам. Разве посмел он нарушить приказ короля, отданный в начале битвы на воинском совете, звучавший приблизительно в таком духе: «Этого, - король явно не стремился называть трусов по имени, - убить!»

…«Авангард» русских атаковали только рейтары с несколькими эскадронами кирасир. Хватило и этого, от конских копыт спаслись жалкие четыре сотни московитов, в то время как жаркая схватка в центре основной русской армии только вступала в силу, жаждя получить в свои жернова спешащие сюда эскадроны кирасир и лично короля Густава, который со своей охраной устремился на правый фланг русских, имея в качества сикурса лишь два эскадрона кирасир.
- Вот он! Вот! В атаку! – буквально «вспарывая» строй московских стрельцов, Юлиус со своим личным эскадроном устремился на охрану русского воеводы, труса Захара Мстиславского. Ржание лошадей, пороховая вонь, крики раненых и звон танцующей стали – кромешный ад творился в центре строя московитов, не оставляя ни малейшей надежды на продолжение собственной жизни после этой сечи. Та продолжалась даже после того, как стрельцы и копейщики принялись позорно бежать с поля боя, увидя в своем тылу эскадрон шведов (всего-то лишь фон Варнстедт хотел убить Мстиславского), только вот стала она уже полнейшим уничтожением московитов.
Лично сойтись в схватке с русским воеводой Юлиусу не удалось, но шведам было точно известно: никто из охраны и штаба Мстиславского в тот вечер убежать не смог из-за отсутствия какого-либо духа в своем теле.

…Сама битва продолжалась еще час, в течение которого кирасиры преследовали отряды поместной кавалерии. Погоня завершилась успехом: битва стала безоговорочной победой. А кавалерийский корпус короля устремился к реке, где находился флот под командованием все того же адмирала Беренда. Вопрос со снятием осады Выбурга оставался нерешенным..

Сообщение отредактировал Haiduc: 24 апреля 2008 - 11:16

[hick]

Асаф-наме Селима-паши (Турецкая кампания).
Этот трактат создан бывшим адмиралом алжирских корсаров Селимом-пашой, прибывшим в Стамбул по зову великого визиря и достигшего больших высот в империи благодаря своим многочисленным талантам. Он был живым свидетелем грандиозных изменений в жизни империи, последовавших за деятельность молодых реформаторов. Это будет не только развитие деятельности Сулеймана Кануни, не только выход империи из наметившегося кризиса, но и ее новый расцвет, где не будет иметь места религиозные распри, где военная мощь империи приобретет новые формы, это будет время расцвета империи...
Это будет повествование об Османской империи, ее правителях, войске и внутренней жизни, а также о попытке создании Новой Византии. ..

Глава I
Лето 1569 года. Морской набег на Балеарские острова закончен. Нами взят остров Минорка и захвачена богатая добыча. Я являюсь капитаном одной из галер, ходивших когда-то под руководством храброго начальника алжирских пиратов Мехмед-бея. Уже три года бороздим мы воды Средиземного моря, воюя с неверными. Испанцы под боком у нас сидят в Тунисе, но их попытки заблокировать нашу эскадру все время проваливаются. Мой командир получил из рук падишаха правоверных великого Сулеймана титул беглербея Алжира за разгром флота неверных под Трипполи. Мой храбрый командир погиб от ядра иоаннитов во время достопамятной осады Мальты. Но вот мною был получен приказ явиться в великую столицу падишаха Стамбул и предстать перед его светлыми очами.
Я снарядил флот из 20 галер и 5 галеасов и отправился в Стамбул. по дороге презренные венецианцы вероломно напали на нас около Кандии, мы потеряли 2 галеры, но смогли прорваться в лучезарное Мраморное море. И вот наш флот стоит в Золотом Роге недалеко от Буюкдера. Город живет своей повседневной жизнью, наш приход никак не изменил размеренной жизни горожан, дервишей, все также несут службы грозные янычары. Но атмосфера совсем не та, когда я был в Стамбуле первый раз в 1547 году. Тогда неверные трепетали от одного имени непобедимого войска османов, белюки силяхдаров доходили до Вены.
А что же теперь? Неограниченный повелитель правоверных доживает последние дни: он смертельно болен. Есть два кандидата на золотой трон империи – сын любимой жены султана Роксоланы Селим и Баязид. Между братьями идет скрытая вражда. Снизилась мощь тимариотского ополчения, в провинциях хищные кадии и сборщики налогов угнетают населения, тимарлы усиливают налоги с крестьян и ленников. Владетели хассов и вакуфов норовят прибрать к рукам владения рядовых тимариотов. Набранные из свободных жителей секбаны бунтуют, ученики софт недовольны своим положением. Флот находится в весьма плачевном состоянии. Но не суждено еще великой империи османов пасть.
На горизонт кометой возносится величественная фигура великого визиря Мехмеда Соколовича. И в месте с ним идет группа молодых реформаторов, планирующих вывести империю из наметившегося кризиса. Военная мощь османов после поражения при Мальте не может заставить уже неверных трепетать от ужаса при одном упоминании от войск султана. И вот великий визирь проводит политику консолидации империи, он прекратил преследование христиан, это поможет достичь мира внутри империи, отсутствие религиозных гонений способно вывести империю из тупика. Также визирь ведет борьбу против захватов крупными землевладельцами земель простых тимарлы, составляющих основную часть конного ополчения...
По прибытии в Золотой Рог нас отвели на прием к великому визирю. Он радушно встретил нас и сообщил страшную новость, что повелитель правоверных находится на смертном одре. Согласно его воле, новым падишахом османов становится Селим, злоупотребляющий спиртными напитками. Но обнадеживает то, что он доверяет великому визирю и не станет препятствовать наметившимся в стране реформам. За последние пять лет, которые визирь находится у власти, многое изменилось в государстве османов. Армия окрепла, янычарский корпус приведен в порядок, прекратились мародерства секбанов, армия стала получать европейские образцы вооружения и осваивать тактические схемы, выработанные в армиях неверных, а также приобщать их к османскому опыту, наметалось начало компромисса между христианами и мусульманами.
В этой ситуации Блистательная Порта решила продолжить традицию внешних завоеваний. Кто окружает империю сейчас? На западе – это государство Габсбургов, возглавляемое господином Вены, именующим себя императором Священной Римской империи, эрцгерцогом Австрии, королем Богемии и Венгрии. Блистательная Порта никогда не признает его властных замашек. Венгрия – это турецкая земля. Армии его достаточно грозны, но разве могут они соперничать с усилившейся и реформированной армией османов? На востоке главный противник империи – это презренные еретики шииты, династия, вышедшая из ордена Сефевидов при шахе Исмаиле и сейчас правящая Ираном. Они мечтают вернуть под свою низкую руку Закавказье и Междуречье, отобранное у них Сулейманом Кануни. Они явно переоценивают свои возможности. Уже четыре года они проводят мобилизацию вооруженных сил, проводят реформы, выразившиеся в создании по турецкому образцу корпуса гулемов, набирают в армию тюркских кочевников и мулазимов. Только численным превосходством они могут угрожать армии правоверных суннитов.
Но главным противником на данном этапе является Венеция. Мехмед Соколович не может забыть вероломных нападений венецианцев на мирные турецкие торговые суда и помощь жителей республики святого Марка рыцарям-госпитальерам. Их следует достойно наказать и отобрать Кипр и Крит. Османскому флоту уже удалось сосредоточить под Фамагустой ударную группу Махмуд-паши. Ее поддерживает галерный флот Капудан-паши Османа. В состав корпуса входят янычарская пехота, азапы и конные джебелю и сипахи. У османов значительное численное превосходство, и нет сомнения, что город падет. Кипрская эскадра венецианцев под руководством адмирала Ипполита. Она превосходит османский флот, но не может помешать ведению осадных работ. На Севере же происходят междуусобицы между слугами султана – Молдавией, Валахией, Трансильванией и Крымом. В лихие времена крепости Азак-кале и Очаков были переданы Крыму – пора их вернуть, а также навести порядок в Северных землях. Пора напомнить господарям и хану, кому они должны подчиняться. Как всегда, нам помогут бояре.
Я был назначен великим визирем в согласии с блистательной Портой, принявлей во внимание мои заслуги при защите Алжира от испанцев, санджак-беем Селаник. В мою задачу входит наведение порядка в подконтрольной мне области, а также присоеденение до сих пор не завоеванной части Албании и разгром Черногории, ведущей предательские переговоры против империи с венецианцами. Ну что ж, после приема у султана и короткого отдыха я собрался в дорогу со своими верными помощниками и спутниками – алжирцами, и выехал в Селаники. Намеченное еще Мехмедом Завоевателем создание Новой Византии должно скоро вступить в завершающую стадию под руководством Мехмеда Соколовича. Создано государство османов только саблей, саблей только и может быть удержано…

Глава II
Славные дела санджак-бея.

В 1570 году я добрался до Селаник и вступил в должность санджак-бея Македонии. Местное население не выражало недовольство против господства османов, поскольку эти земли уже давно были присоединены к великой империи падишаха, и население уже достаточно ассимилировалось. У меня под рукой был достаточно сильный отряд, состоящий из белюков конных лучников, сипахов и нескольких отрядов азапов. В зоне моей ответственности находилась Македония и Греция до Пелопонесса. Я провел в территории реформы согласно с программой великого визиря Мехмеда Соколовича, прекратил преследования христиан и установил внутренний мир на подконтрольной мне территории. Дальше я решил укрепить положении империи на побережье Адриатического моря. Здесь со времен Скандербега существовали независимые осколки албанского государства и гордая Черногороия, не желавшие подчиняться империи. Собрав отряды из Селаник, Ниша и Скопья, я двининсля на Искандери. Я осадил город, и не смотря на сопротивление его жителей, штурмом овладел им. Это было в 1570 году. Дальше была трудная задача – взятие Цетине и присоеденение Черногории.

Битва при Цетине.
Я с 5 белюками дели, белши, 2 белюками тимарлы-сипахов, 4 отрядами азапов и 2 отрядами секбанов выступил против храброго князя черногорцев Никанора. Перед этим горцы разбили отряд венецианцев, хотевший захватить город, и были горды своим торжеством над неприятелем. Я подошел к городу и атаковал князя Никанора с его отрядом. Неожиданность атаки сыграла мне на руку. Османы обладают уникальной способностью к неожиданной атаке. А гяуры проглядели наш набег. Поставил впереди конные белюки и во второй линии пехоту, я стремительно устремился на неверных. Немногочисленный отряд черногорцев погиб под стрелами турок. В этом момент нам в тыл неожиданно ударил пришедший на выручку гарнизон Цетине. Он атаковал во фланг и опрокинул отряд азапов, но стрелы конников и сейчас положили большую часть отряда черногорцев. После этого поражения остатки горцев рассеялись по окрестным скалам. В результате мы без сопротивления вступили в город. Я занял город именем султана и водрузил свой бунчук и дворца черногорского князя. Независимость маленького государства кончилась.
После этой победы мне пришли новости, что венецианский паша Альвизе Лоредано захватил Дубровник и угрожает вторгнуться в Хорватию. Так как сейчас силы хорватского санджак-бея были отвлечены борьбой с господином Вены, солнцеликий султан поручил мне поразить венецинацев и утвердится на Адриатическом побережье.
Выполнением этого поручения я и занялся.

Осада Котора и взятие Дубровника.
Я выступил с тем же отрядом и осадил Котор. Ганизон составлял 3 отряда копейщиков и два отряда аркебузиров. Венецианский паша испугался грозного имени османского и бежал без боя со своей армией в Спалато. В это время другой корпус войск турок осадил Дубровник. Весной я готов был уже штурмовать Котор, как в тот момент из Венеции приплы десант в 8 отрядов пехоты и 4 отряда кондотьеров и рейтаров под командыванием Марка-паши. Он высадился у Дубровника, атаковал осаждающий отряд и нанес ему поражение. Под командованием Мурад-паши было лишь три отряда дели и два отярда азапов. Противник совими превосходящими силами атаковал корпус и, несмотря на потери от стерл, своим фронтальным натиском опрокинул азапов и вынудил их покинуть поле боя. Но на левом фланге наша конница разбила 2 отряда кондотьеров и отряд копейщиков. Но огонь мушкетеров вынудил их отойти. Затем был рассеян последний конный отряд рейтаров. У нас скоро кончились стрелы, а огонь мушкетеров все усиливался. Тогда Мурад-паша отшел в Хорватию. Наши потери составили 350 аскерели, а гяуры потеряли до 700 солдат. Узнав о бое, я тотчас отправил всю конницу под командыванием Селима-паши, и она добила остатки венецианцев под Дубровником и вынудила их бежать на галеасы. Всего от десанта осталось только 250 солдат. После этого гарнизон Котора сделал вылазку, но мы встретили его огнем из мушкетов и луков и контратакой тимарлы-сипахов. Противник в панике бежал в город. Мы провели подкоп, обрушили стену города и перебили остатки незадачливого гарнизона. Население было уведено в плен. После этого успеха мы пошли на Дубровник и взяли его.

Завоевание всего Адриатического побережья.
После этих успехов мы отпразнывали взятие городов неверных и перешли в решительное наступление на гяуров. Трусливый Альвизе Лоредано бежал из Сполато в Задар, оставив там гарнизон из 5 отрядов мушкетеров и пикинеров. Мы осадили Сполатто и перешли в атаку на Задар. под давлением солдат и настроений командиров Альвезе лоредано решился на сражение и атаковал наши войска под Задаром. В составе его армии было 10 отрядов пикинеров и аркебузиров, а также 2 отряда рейтаров. У меня было 5 отрядов азапов и секбанов и 5 белюков конницы. Противник явно по численности превосходил меня. Но численность не может заменить недостаток выучки. Венецианский паша занял холм, расположил в первой линии мушкетеров, за ними пикинеров, и в третьей лини свою конницу. Видя, что при атаке в лоб мы понесем большой ущерб от огня мушкетеров, я решился на атаку позиций быстрым натиском. Все 5 конных отрядов, обстреливая венецианцев на скаку, выдержали 2 залпа из мушкетов и врезались в строй гяуров. Моментально стрелки врага пришли в панику и побежали. Конница врага не решилась идти в рукопашную, а стали из пистолей обестрилвать наши войска. Я отвел конницу, потерялвшую четверть состава, и дал приказ пехотинцам обстреливать пикинеров врага. Под градом пуль и стрел они перешли в наступление, но фланговым и тыловым ударом кавалерии были обращены в бегство. Но неприяетельская конница контратаковали нашу, опрокинула два белюка дели и преследовала из до пехотного строя. Здесь неприятель был встречен огнем наших аскери и контроатаковал остальной конницей и обратился в бегство. Затем наша конница еще раз поразила оправившихся аркебузиров противника. В итоге, гяуры потеряли до 1400 солдат, наши потери составил 400, но из них 290 конников. Как раз в Задар прибыло на галеасах очередное подкрепление из Венеции. Я решил не начинать осаду города и отошел в Сполатто. Город был взят штурмом и население уведено в плен. Венецианцы не делали попыток отбить свои города и засели в Задаре.

Обзор дейтсвий на других фронтах.
На Кипре в результае длительной осады Махмуд-паши сдалась Фамагуста. Наш флот во время ушел в Конью. На Западе господин Вены осадил Буду, но его армия была полностью разбита. В результате военных действий нами были взяты Надьканижа и Прессбург и поражены 3 неприятельские армии. Видя столько поражений, австрийский бей согласился на мир, по которому к нам отошла Надьканижа, а Прессбург мы отдали назад. Также господин Вены отказался от титула венгерского короля. На Востоке еретики-шииты атаковали Ахалцихе, но их приступ был отбит, и они бежали в Тбилиси. таким образом, османское оружие торжествует по всем направлениям. Все вышеописанные дейтсвия происходили в 1569-1571 году.
Теперь мне поручено прибыть на юг Пелопонесса в Миссолонги и подготовить здесь экспедиционный корпус для переброски на Крит и взятия Кандии. Пора нанести венецианскому государство решающий удар…

Глава III
Окончание венецианской войны. Черноморские дела.
Вот наконец я и прибыл в Мисселунги. К лету 1572 года мне удалось польность сосредоточить и укомплектовать свой осадной корпус, включающий 10 белюков конницы, 5 отрядов азапов и 5 отрядов секбанов. Гяурский гарнизон насчитывал 5 подразделений тюфенкчи и пикинеров под командыванием Андра-бея. Рядом курсировал флот неверных капудан-паши Марка. У нашего капудан-паши Хусейна было меньше галер, к тому же они не могли сравняться по мореходным качествам с венецианскими галеасами. Тогда капудан-паша решился на хитрость и направил 4 галеры в сторону Задара. Молодой венецианский бей был импульсивным человеком и погнался за нашим флотом. Ему удалось настигнуть у Дубровника отряд Мустафа-паши и разбить его, потопив две галеры. Воспользовавшись отвлечением сил флота, капудан-паша перевез наш осадной корпус и высадил его у Кандии.

Я осадил город, турки прорыли подкопы и обрушили в двух местах стену. Под обломками погибло много солдат из отряда копейщиков, а стоявший на стене отряд тюфенкчи также сильно пострадал при разрушении крепостной ограды. Воспользовавшись паникой среди гарнизона, белюки конницы ворвались в город через проломы и рассеяли отряды гарнизона. Только стоявший на центральной площади отряд пикинеров оказал достойное сопротивление. После победы я занял город имением султана и водрузил бунчук на главной площади. Крит вошел в состав империи.

Мне удалось перебраться на материк до того, как опомнившийся венецианский капудан-паша заблокировал порт. В это время венецианский бей Альвизе Лоредано вышел из Задара и осадил Сполатто. Простояв полгода под стенами крепости, он услышал о моем возвращении и в панике бежал со своим войском в Задар. Я собрал на побережьи Адриатики отряд в 8 белюков конницы, один отряд пехоты янычар, по 3 подразделения азапов и секбанов. С этой внушительной силой я двинулся к Задару и осадил его. Неприятель имел в крепости 7 отрядов пикинеров, 5 отрядов тюфенкчи и 4 отряда рейтаров.

Из Венеции прибыло подкрепление под командованием Андреа-бея из 5 отрядов пикинеров, 3 отрядов тюфенкчи и 5 отрядов кондотьеров. Он смело атаковал осаждающий корпус. Я занял позицию на холме, расставив в первой лини стрелковую пехоту, за ней азапов и по бокам впереди фронта стрелковые белюки конницы. Резерв составили 3 отряда тимарлы-сипахов. Неприятель двинул вперед свою пехоту. Вражеские тюфенгчи под обстрелом вошли на холм, смогли дать один залп, но под градом стрел и пуль неприятельские стрелки обратились в бегство. Вражеские копейщики вынудили отойти наших секбанов и азапов, но в это время белюки конницы опрокинули на обоих флангах неприятельских кондотьеров и кавалерийский отряд паши. После этого, атакованные с тыла и фронта, вражеские копейщики обратились в бегство. Мы потеряли 350 аскери, неприятель лишился 1650 аскери. Альвизе Лоредано так и не вышел из крепости на помощь деблокирующему корпусу.

Как раз в это время приши слухи, что венецианский капудан-паша Марк был разгромлен флотом капудан-паши Хусейна и с потерей 8 галеасов бежал в Адриатическое море. Видя столь тяжелые неудачи, венецианское правительство склонилось к миру. Делегации Блистательной Порты и Венеции съехались в Афины. Нашу делегацию возглавлял опытный дипломат Мехмед-эфенди, а венецианскую – брат дожа Пьетро Альгаме. В резльтате длительных переговоров былподписан Афинский мир, по которому мы снимали осаду Задара и возврашали Венеции Сполатто, а все остальные завоеванные земли на Адриатическом побережье, Кипр и Крит отходили к империи падишаха. Также военный венецианский флот не имел права ходить восточнее Крита. Торговые капитуляции Венеции во всех вадениях Блистательной Порты подтверждались. Таким образам, Венеция утратила свои позиции в Восточном Средиземноморье. После подписания мира Альвизе Лоредано был смещен с должность командующего и выслан в Неаполь.

Черноморские дела.
На Севере же владений солнцеликого султана продолжаются смутные времена. Агрессивная Молдавия во главе со своим господарем вышла из-под контроля империи и напала на Крымское ханство и Валахию. Ее войскам удалось захватить Очаков, разбить под его стенами крымские чамбулы, а затем развернуть наступление в Валахии. Трансильванский господарь отличился в войне с господином Вены и взял у его войск Мункач. К нему претензий у Мехмеда Соколовича не было. Блистательная порта попыталась использовать бояр для противодействия власти господаря. Но он заманил бояр на пир и приказал перебить наиболее активных деятелей политической элиты Молдавии. Таким образом он установил режим неограниченной власти. Среди погибших были родственники польских магнатов, но их поход в Молдавию был отбит. Занятый войной с урусами и борьбой с казацкой революцией, Ляхистан не мог обуздать наглости лицемерного господаря. Крымское ханство подверглось нападению донских казаков и потеряло Азак-Кале. Казаки высадились в Крыму и попытались захватить Кафу, но их приступ был отбит. Запорожские казаки весной ходили на Перекоп. Молдавский господарь вторгся в Ляхистан. В этой-то сложной обстановке я и был назначен пашой Силистрии. Передо мной лежала задача восстановить положении империи в Северном Причерноморьи. Мне в помощь был отпрален флот моего боевого товарища капудан-паши Хусейна, который разгромил все казацкие и молдавские флоты в Черном море и установил морскую блокаду побережья Молдавии. В ответ отряд войск господаря занял мост на Дунае у Силистрии. Но господарь забыл, что войска можно перебрасывать и по морю.

Обзор действий на других фронтах.
В Венгрии царил мир. Господин Вены не тревожил покой империи. Он уже знал мощь османских армий. На востоке продолжалась борьба с шиитскими еретиками Сефевидами. Мы постепенно сосредотачивали силы для нанесения должного возмездия, приступ Вана был неудачен для иранских феодалов, и они опять бежали в Тбилиси. Турецкие крепости надежно прикрывали развертывание ударной группы войск.

Глава IV
Водворение бунчука Селима-паши в Молдавии. Крымские дела.

Ну вот я назначен санджак-беем Силистрии. По прибытии на новое место службы я обнаружил, в какой трудной обстановке придется действовать. Гяуры Ляпунеску заняли стратегическую позицию на Дунае и угрожают вторжением в Румелию. Войск у меня на момент прибытия было крайне мало. Подкрепления шли из Стамбула, но до их подхода было нужно очень долго ждать. На мое счастье, мятежный молдавский господарь не утерпел на своем берегу Дуная и осадил Силистрию. В состав его армии входило преимущественно конное и пешее ополчение и несколько отрядов молдавских тюфенгчи. Противник обложил крепость со всех сторон и стал строить осадные приспособления для атаки стен. Но неверные недооценили мою решимость. В состав гарнизона входили 5 отрядов азапов, 4 отряда секбанов и 3 белюка конницы. Я развернул свои силы и смело вышел из крепости против превосходящих сил гяуров. Неверные не решились атаковать войска падишаха и построились в две линии и поставили на флангах кавалерию. Я, видя численное превосходство неприятельских белюков, двинул свою пехоту в атаку. Наши силы превосходили врага в огнестрельном и метательном оружии, и скоро вражеский строй заколебался под градом наших стрел и пуль. Тогда враг двинул в атаку свою конницу. Она опрокинула один белюк белши и ударила во фланг азапов. Одновременно в наступление перешла непрятельская пехота. Неверным удалось опрокинуть наши отряды и ворваться в крепость. Но охранявшие ворота два отряда азапов смогли задержать наступление неприятеля, а затем на помощь пришли оправившиеся войска. В результате враг был измотан в бою около ворот крепости и побежал. Мы потеряли 550 аскерели, трупов гяуров было насчитано больше 1400. После этого молдавские отряды бежали за Дунай. Капудан-паща Хусейн установил блокаду молдавского побережья.

К 1575 году подошли подкрепления из Стамбула, и мы стали готовить операцию по разгрому врага. В это время трансильванские отряды по требованию султана атаковали изменников и взяли Крайову. Также польские паны вытеснили войска господаря из Подолии и перешли в наступление на Молдавию. Они смогли осадить Хотин. В такой обстановке мы организовали переправу двух армий через Дунай. Одной командовал я, другой – опытный воин Мурад-паша. В составе моего корпуса находилось 7 орт стамбульских янычар, а также большое количество тимарлы-сипахов. У Мурад-паши было много опытных азапов и секбанов. Мы переправились в 1576 году и осадили Браилов и Тырговищи. Нам почти сразу удалось взять эти крепости. В занятых землях был восстановлен должный закон и порядок, и место алчных молдавских бояр заняли справедливые кадии. В это время запорожцы захватили у Молдавии Очаков.

Мы уже готовились перейти в решительное наступление на Молдавию, но господарь прислал посольство. Блистательная Порта потребовала от него устпики всех завоеванных территорий и признания вассалитета от Стамбула. Не имея выбора, господарь отбыл в Стамбул, получил аудиенцию у султана, был прощен и стал «невольником порога нашего». Но по моему требованию власть рода Ляпунеску была ограничена диванов, состоящих из важнейших и способнейших представителей молдавского боярства. Занятые мной земли присоединялись к Силистрийскому эйялету, а Крайова отходила к верной Трансильвании. Теперь настала очередь решить проблемы с ляхами и запорожцами. Турецкий дипломат Ахмед-эфенди преподнес польскому паше крупную сумму денег, и за этот дар он распустил свою армию и ушел в Киев. Правительство Ляхистана не имело сил для борьбы с Османской империей, поскольку боролось с Московией.

К запорожцам было послано посольство Мехмед-эфенди, передавшее им письмо солнцеликого султана с предложением уступить все захваченные ими территории. Но нечестивый гетман запорожцев Самойло Кишка велел обрить послу голову, ограбил его имущество и передал ответное послание, где называл себя «непобедимым лыцарем» и называл падишаха и турок всякими нечестивыми словами. После этого было принято решение о проведении военной экспедиции против запорожцев.

В 1576 году крымский хан Эммин-Гирей за свою близорукую политику был смещен, а на его место был назначен Эдиль-Гирей. Назначенный хан сразу перешел в наступление и выбил гяуров из Перекопа. Я со своим корпусом при поддержке флота капудан-паши Хусейна высадился у Очакова и осадил его. Но тут пришло огромное количество запорожцев под руководством Самойло Кишки и попыталось деблокировать крепость. Видя численное превосходство неверных, я занял крепкую позицию на холме. Неприятель развернул свои силы в три линии, подождал присоединения к себе Очаковского гарнизона и повел наступление на холм. Вражеские тюфенгчи под нашим обстрелом подошли на расстояние выстрела из тюфенка и сделали один залп, но под нашим дружным огнем скоро обратились в бегство. Следовавшая далее толпа голоты атаковала янычар, ее действия поддержала сечевая кавалерия. Но я также двинул на поддержку азапов и спешенных тимарлы-сипахов. В результате неприятель не выдержал натиска и побежал. Тогда нечестивый вражеский паша атаковал нас с фланга, но был обращен в бегство отрядами сипахов. Он потерял почти всех своих охранников. Вражеская кавалерия с другого фланга смогла опрокинуть наши белюки, но я со своим белюком капыкулу сначала обстрелял их из луков, а затем перешел в наступление. Из-за этого вражеская конница, несмотря на двойное превосходство, обратилась в бегство. Это сражение еще раз подтвердило тот факт, что запорожская пехота достаточно сильна, но конница никуда не годится. В результате боя противник потерял до 4000, наши потери составили не более 500. После этого разгрома нечестивый Самойло Кишка бежал в Сичь, а мы провели подкопы под стены Очакова и с минимальными потерями вернули город под власть Блистателной Порты.

Обзор действий на других фронтах.
В Европе царит мир. Хозяин Вены и венецианцы не беспокоят владений падишаха. На востоке наши силы сосредотачиваются у Ахалцыха, презренные еретики потерпели поражение на подступах к Вану и опять бежали в Тбилиси. Это ужа становится доброй традицией.
Все вышеописанные события происходили в 1574-76 годах.