Быт и нравы средних веков.

ПРАВИЛАХ ПОВЕДЕНИЯ В КУРТУАЗНОМ ОБЩЕСТВЕ

С XIII века жизнь при дворе строилась в соответствии с правилами этикета. Составить представление о правилах поведения в куртуазном обществе помогут выдержки из поучительных трактатов XIII века.

Начиная с XIII века жизнь при дворе строилась в соответствии с правилами этикета, изучение которых становилось школой для всё новых и новых поколений честолюбцев. Знание правил "игры" позволяло человеку чувствовать себя частью обособленного сообщества и получать двойное удовольствие от процесса игры, от того, что неизменно является сутью жизни и от тех мелочей, которые складываются в её образ. Этикет, создававшийся для узкого круга придворной знати, оказывал влияние и на городскую среду, особенно на ту её часть, которая входила в соприкосновение с элитой. Новые правила поведения требовали от человека не только мужества, силы и ловкости, но и душевной тонкости, обходительности, не столько смирения и терпения, сколько вежливости и опрятности.

Именно в XIII веке прекрасным поэтом Робером де Блуа была написана небольшая серия литературных поучений — "Воспитание принцев" и "О целомудрии женщин" — настоящая энциклопедия куртуазного поведения. Отдавая дань традиции, автор называл главными добродетелями благородного человека чувство справедливости, ум (мудрость), силу и умеренность (в значении, близком к слову "мягкость"). Будучи человеком "золотого века" рыцарства, он очень уважительно отзывался о женщинах, постоянно напоминая об их слабости, деликатности и утверждая, что женщины более мужчин угодны Богу.
Робер де Блуа призывал всех рыцарей оказывать дамам бескорыстные услуги, быть снисходительными к ним и никогда не говорить о женщинах дурно, даже "если они того заслуживают". Он учил, как следует вести себя в обществе и в храме, с людьми более знатными, вплоть до королей, и самого ничтожного звания, на приеме во дворце, на гуляньи и за столом. Правила приличия, сформулированные Робером де Блуа для придворных времени Людовика Святого, покажутся очень знакомыми буквально каждому человеку, поскольку они воспроизводи-лись из века в век бесчисленное количество раз. Поэт писал:

"...Будьте скромными, не позволяйте себя обнимать, даже в шутку; не стройте глазки, не лукавьте, не принимайте ухаживаний людей с дурной репутацией, умейте вежливо, но твердо отказывать нескромным влюбленным... Учитесь (красиво) есть. За столом много не смейтесь, не болтайте. Не хватайте лучших кусков, а в гостях не ешьте без меры. Не браните предложенные вам блюда. Вытирайте рот, но не вытирайте нос, тем более скатертью...".

Конечно, Робер де Блуа был не одинок в своем стремлении облагородить манеры молодых людей, научить их уму-разуму, восславить добрые нравы и осудить разврат. Франческо да Барберино (1264—1348), живший то в папской резиденции в Авиньоне, то при дворе Филиппа Красивого, написал два обширных трактата — "Предписания любви" и "Правила поведения и нравы сеньоров", в которых куртуазная культура "препарируется" и рассматривается во всех своих проявлениях, от Божественной любви до тонкостей поведения за столом. Ссылаясь на известные ему авторитеты, он писал:

"...Между людьми, равными по положению, в тех случаях, когда нет слуги, обязанность разрезать пищу возлагается на того, у правой руки коего окажется нож, чтобы рука, способная использовать нож, находилась со стороны сотрапезника, ибо, если бы дело обстояло наоборот, ты бы не мог как следует укладывать мясо с его стороны, поскольку с той же стороны было бы и блюдо с мясом, и рука, которая должна держать мясо, а не только место, куда (следует. — Л. Г.) укладывать нарезанные куски...".

Автор знаменитого "Романа о Розе", классик средневековой литературы Гильом де Лорис так же наставлял своих современников в искусстве куртуазного поведения и в умении жить:

"В одежде и наряд ах соображайся с твоими доходами. Хорошее платье и красивые украшения располагают к нам людей. Платье заказывай искусному мастеру, чтобы полы были приличного покроя и рукава вшиты как следует. Старайся тоже, чтобы у тебя были почаще новые полусапожки и туфли со шнуровкою, и обрати внимание, чтобы они были впору. Таким образом. ты посрамишь завистников на каждом шагу. Пусть у тебя будут перчатки и кошелек шелковые. На платье носи пояс. И если ты не из богатых, то будь бережлив. Но одевайся как можно лучше, чтобы не ударить лицом в грязь. Венок из цветов, недорогой, и розан дикий доступны всякому. Не допускай на себе нечистоты, мой чаще руки, чисть зубы, держи ногти в чистоте и не слишком отращивай их. Расчесывай волосы, не натирай себя румянами, пуще же всего не делай никому глазки, ибо это свойственно разве только непотребным женщинам, у которых одно притворство и лукавство заменяют истинную любовь".

В средневековом Париже отходы выливали в окно Средние века не принесли нововведений в части туалетостроения. Крестьяне по-прежнему ходили в уличные туалеты, а в обнесенных стенами городах и крепостях появились сортиры, встроенные в стены. Результаты человеческих усилий стекали за стены города. Представьте себе запах, окружающий средневековые города! В начале XIV века в Лондоне, в королевском дворце, была устроена «частная комната», располагавшаяся рядом с банкетным залом. Вы и сегодня можете ее увидеть. В этой комнате стоял стульчак, содержимое которого по покатому желобу скатывалось в расположенный под стеной замка ров с водой. Невзирая на новинки инженерной мысли в виде покатых желобов, города продолжали плохо пахнуть. Особенно в этом преуспел Париж. Изданный в 1270 году закон гласил, что «парижане не имеют права выливать помои и нечистоты из верхних окон домов, дабы не облить оным проходящих внизу людей». Не подчиняющимся следовало платить штраф. Однако этот закон вряд ли исполнялся – хотя бы потому, что через сто лет в Париже был принят новый закон, разрешающий-таки выливать помои из окон, прежде трижды прокричав: «Осторожно! Выливаю!» Тех, кто оказывался внизу, спасали только парики. Однако не только простые парижане лили друг другу на головы свои отходы, этим же занималась и французская знать. В 1364 году человек по имени Томас Дюбюссон получил задание «нарисовать ярко-красные кресты в саду или коридорах Лувра, чтобы предостеречь людей там гадить – чтобы люди считали подобное в данных местах святотатством». Добраться до тронного зала было само по себе очень «запашистым» путешествием. «В Лувре и вокруг него, – писал в 1670 году человек, желавший строить общественные туалеты, – внутри двора и в его окрестностях, в аллеях, за дверьми – практически везде можно увидеть тысячи кучек и понюхать самые разные запахи одного и того же – продукта естественного отправления живущих здесь и приходящих сюда ежедневно». Периодически из Лувра выезжали все его знатные жильцы, чтобы дворец можно было помыть и проветрить. Будущее без запаха Леонардо да Винчи был настолько напуган парижским зловонием, что спроектировал для короля Франсуа Первого туалет со смывом. В плане великого Леонардо были и подводящие воду трубы, и канализационные трубы, и вентиляционные шахты, однако... Как и в случае с вертолетом и подводной лодкой, Леонардо поторопился и с созданием туалета – всего-то на каких-нибудь пару сотен лет. Туалеты построены не были. В те же времена среди знати был популярен некий вид «портативного унитаза» – банкетки с дыркой сверху и вынимающимся изнутри резервуаром. Мебельщики изощрялись, вуалируя стульчаки под стулья, банкетки, письменные столы и даже книжные полки! Все сооружение обычно богато украшалось деревянной резьбой, тканевой драпировкой, позолотой. В те времена помпезность туалетных процедур могла означать действительно реальную власть. Король Франсуа (правил с 1515 по 1547 год) был первым, кто придумал «королевские приемы на горшке». Королева-мать Екатерина Медичи также устраивала у себя подобные приемы, а когда ее муж умер, сменила бархат на стульчаке на черный. Следуя моде, вся французская знать также ввела в свой обиход «тронные приемы». Но наконец впереди забрезжило будущее без запаха. В 1775 году некий британец по имени Александр Каммингс догадался-таки согнуть отводную трубку унитаза в виде буквы «V», чтобы небольшое количество воды не выпускало запах испражнений. Каммингс – тот самый человек, перед которым за изобретение современного туалета со смывом человечество должно склонить голову.

'Click here to open new window';}" onmouseover="if(this.resized) this.style.cursor='hand';" onclick="if(this.resized) {window.open('http://totalwar.fun/board/style_images/to_u.gif');}" /> Бек
Да ))) понятия тогда были ))) не чита нам )) ещё интересный факт, незнаю правда ли, но вроде как парижане в в кулоне носили волос и вшу )) с головы своей любимой девушки ))) ...угг....дизгастинг )))

'Click here to open new window';}" onmouseover="if(this.resized) this.style.cursor='hand';" onclick="if(this.resized) {window.open('http://totalwar.fun/board/style_images/to_u.gif');}" /> Бек
Да ))) понятия тогда были ))) не чита нам )) ещё интересный факт, незнаю правда ли, но вроде как парижане в в кулоне носили волос и вшу )) с головы своей любимой девушки ))) ...угг....дизгастинг )))

Часто средневековье так по фильмам судят чистые ухоженные. Все на белых конях, баллады сочиняют.

эротика по средневеовьи


Грубая эротика образует центр и всех тех литературных произведений, которые сочинялись специально для этих всевозможных увеселений. Наиболее ценными литературными произведениями в этом отношении и вообще наиболее важными доказательствами сущности общественной нравственности того времени служат многочисленные масленичные пьесы, которые простираются далеко в глубь средневековья и которые сохранились еще и значительное время спустя. Целый ряд таких пьес дошел до нас . Объектом их была всегда одна только эротика; тут были рифмованные рассуждения относительно техники любви, дееспособности мужчин в состязаниях Венеры, об их физических достоинствах, размерах тех требований, которые может предъявлять к мужчине женщина, и т.п. Остроумием и всей солью этих пьес служат исключительно сальности, и притом довольно низкого пошиба. Немаловажное значение имеет здесь то, что авторы этих пьес вкладывают не менее цинические сальности в уста женщин.
Как, наверное, сочувственно хихикали этим сальностям женщины, сидевшие в рядах зрителей. И как, наверное, умели и они, и их кавалеры тотчас же применять все это остроумие на деле. Ведь все сидели вместе: эти масленичные пьесы разыгрывались публично. Наверное, после таких зрелищ публика не расходилась целомудренно и нравственно по домам, наверное, все старались опять-таки применять виденное и слышанное в действительности. Такова повторяем опять-таки, неумолимая логика того времени, - и мы должны были бы совершенно извратить общий колорит картины той эпохи, если бы стали повторять старые традиционные басни о возвышенной любви эпохи миннезингеров

Образ женщины в средневековой мистике.
«Женщина» - вот самое благодатное имя, которое можно дать душе, гораздо благороднее, чем
«дева». Хорошо, когда человек принимает в себя Бога; в этом принятии является его
девственность. Но еще лучше, когда Бог становится в нем плодотворным. Ибо принести плод
значит воистину отблагодарить за дар; и когда душа в ответной благодарности рождает в Отчем
сердце Бога Иисуса - это дело женщины.

Много добрых даров принимает девственное лоно, но не возрождаются они вновь плодородием
женщины, не становятся истинной благодарностью Богу. Дары погибают все и уничтожаются, и
человек не становится от этого ни блаженнее, ни богаче. Ибо ни к чему душе его
девственность, если при этом она не женщина, со всей женской плодовитостью. Вот в чем вред.
Поэтому я и говорю: Иисус был принят девою, которая была женщиной.

...«Дева, которая при этом женщина», свободная, никаким произволом не связанная душа, так
близка ежечасно Богу, как себе самой, и проносит много плодов, и плодов значительных: она
рождает не более и не менее, как Самого Бога. Через этот плод и рождение его становится
женщина родительницей! Сто, тысячу раз на дню, и даже без числа рождает она и приносит
плод из благодатнейших глубин!
Майстер Эрхард. О девственной женщине. Начало 14 в.

Женщина и куртуазная любовь.
При рассмотрении вопроса о положении женщин в феодальном обществе и об изменении этого
положения в лучшую сторону (что, по мнению ряда исследователей имело место в ту эпоху)
часто упоминается куртуазная любовь. Этим понятием обычно обозначают новую форму
отношений между мужчиной и женщиной, которую современники называли «fine amour», т.е.
«утонченная любовь».
Историки литературы восстановили модель куртуазной любви по сохранившимся поэтическим
текстам того времени. Модель эта проста. В центре ее находится замужняя женщина, «дама».
Неженатый мужчина, «юноша», обращает на нее внимание и загорается желанием. Отныне,
пораженный любовью (любовь тогда означала исключительно плотское влечение), он думает
только о том, чтобы овладеть этой женщиной. Для достижения цели мужчина делает вид, что
подчиняется во всем своей избраннице. Дама - жена сеньора, нередко того, кому он служит, во
всяком случае, она хозяйка дома, где он принят, и уже в силу этого является его госпожой.
Мужчина, однако, всячески подчеркивает свое подчинение. Он, как вассал, встает на колени, он
отдает себя, свою свободу в дар избраннице. Женщина может принять или отклонить этот дар.
Если она, позволив себе увлечься словами, принимает его, она более не свободна, так как по
законам того общества никакой дар не может остаться без вознаграждения...

Куртуазная любовь способствовала утверждению существующего порядка, проповедуя мораль,
основанную на двух добродетелях: выдержке и дружбе. Рыцарь должен владеть собой,
укрощать свои порывы. Правила игры, запрещающие грубо овладевать женщинами из
хорошего общества, предполагали благородные пути для их завоевания. В то время слову в
языке трубадуров слову «любовь» постоянно сопутствует слово «дружба». Чтобы завоевать
благосклонность той, кого рыцарь называл своим «другом», он демонстрировал самоотречение,
преданность, самоотверженность в служении. А это как раз те качества, которых сеньор
требовал от вассала.
Жорж Дюби. Куртуазная любовь и перемены в положении женщин во Франции 12 в.
Одиссей. 1990.

Женщина и право.
11.29. Об оскорбившем женщину, не проживающую в городе. Если кто-то оскорбит женщину, не
проживающую в городе, назвав ее шлюхой, чесоточной или прокаженной, должен уплатить два
мараведи и, кроме того, поклясться, что он не знает, соответствуют ли его слова
действительности; если же он откажется принести клятву, то будет объявлен врагом города.
Однако если кто-либо причинит насилие или оскорбление публичной женщине, он будет
освобожден от уплаты.

11.30. Об укравшем одежду купающейся женщины. Если кто-либо украдет одежду купающейся
женщины, или отберет у нее одежду силой, он заплатит триста монет; если он отрицает
содеянное, а истица не может его уличить, ответчик должен поклясться в своей невиновности
вместе с двенадцатью свидетелями, и он будет оправдан; закон этот, однако, неприменим к
публичной женщине, которая, как было сказано выше, не имеет права на получение каких-либо
денежных пеней.

11.31. О том, кто отрежет груди у женщины. Если кто-либо отрежет груди у женщины, он
доложен уплатить двести мараведи, и будет объявлен врагом города; если он отрицает свою
вину, истица выберет, согласно ее воле, между клятвой двенадцати свидетелей и судебным
поединком.

11.32. О том, кто отрежет юбки у женщины. Если кто-либо обрежет юбки у женщины, не имея
на то полномочий от Судьи или алькальдов, заплатит двести мараведи и будет объявлен врагом
города.

11.36. Всякий человек, имеющий законную супругу в другом месте, и который женится в Куэнке
при жизни первой жены, будет сброшен с высоты. Если же у женщины есть в другом месте
законный супруг, а в Куэнке она выйдет за другого, ее должно сжечь живьем; если она
покается, ее следует сечь на всех площадях и на всех улицах Куэнки, а затем изгнать из города.
Кодекс города Куэнка (Испания), 1189 год.

Женщина с точки зрения аскетики.
Телесная красота заключается всего-навсего в коже. Ибо, если бы мы увидели то, что под нею,
- подобно тому как беотийская рысь, как о том говорили, способна была видеть человека
насквозь, - уже от одного взгляда на женщину нас бы тошнило. Привлекательность ее
составляется из слизи и крови, из влаги и желчи. Попробуйте только помыслить о том, что
находится у нее в глубине ноздрей, в гортани и чреве: одни нечистоты. И как не станем мы
касаться руками слизи и экскрементов, то неужто может возникнуть у нас желание заключить в
свои объятия сие вместилище нечистот и отбросов?
Из архива аббатства Клуэ, 14 в. Йохан Хейзинга, Осень средневековья, М. 1995, с.143.



татуировка
С приходом христианской и мусульманской эры татуировка получила широкое распространение в Европе и Центральном Востоке. Очевидно, эта проблема была основана на религиозной конкуренции. Несмотря на это, ритуальное татуирование являлось торговой маркой более ранних религий в Палестине. К сожалению, когда ранние иудеи запретили маркирование своих конкурентов, они обрекли искусство татуирования на запрет в течение почти двух тысячелетий. Инициативу перехватили две более молодые и более мощные религии. Запрет получил поддержку Рима и в мире ислама, поскольку Ветхий Завет (еврейская Тора) уважается и христианами и мусульманами. Но даже этот запрет не смог уничтожить татуирование в евразийском мире. Практика сохранялась внутри этих религий благодаря паломникам. В средневековье никто не знал, где действительно прошел паломник. Единственным способом доказать, что он был в Святой Земле, состояло в том, чтобы возвратиться с татуировкой от Коптских священников, которые занимались этим искусством вне городских стен Иерусалима. Большинство паломников получало простую татуировку в виде креста. Некоторые из путешественников возвращались с изображениями Георгия, побеждающего дракона, Богоматери с младенцем Иисусом, либо Святого Петра и кричащего петуха. Рисунки сохранялись на деревянных дощечках, процесс татуирования был очень грубым, однако это было единственное доступное доказательство, что паломник посетил Святую Землю. Мусульманские паломники, посетившие Мекку и Медину, также делали соответствующие татуировки. Они полагали, что будут очищены огнем при посмертном кремировании, прежде чем войдут в рай.

В Европе в Средние века многие ремесленники наносили на свое тело знаки цехов, где они работают. Так, в конце XIX века, у мясников во Франции, Германии, Италии на левой руке сияли изображения двух топоров с бычьей головой под ними.

В эпоху Крестовых походов рыцари - крестоносцы носили на лбу или сгибе руки татуированное изображение креста. Впрочем, наколка имела и чисто практическое применение: ее обладатель уже никак не мог перейти в другую веру. Правда, Инквизиция сочла "обезображивание" тела татуировкой издевательством над творением Господа, и вплоть до второй половины XVIII века нательный рисунок использовался исключительно в качестве уголовного клейма.

В Средние века клеймение, обычное для античности, использовалось уже не как самое серьезное наказание, которому подвергались воры, проститутки, фальшивомонетчики и карточные мошенники, и которое должны были обесчестить преступников. В период позднего средневековья, когда появилось множество способов причинять боль этот способ наказания можно было отнести к разряду пыток.

Начало процесса распространения татуировки в Европе приходится на конец XVIII века. Своим возрождением в Старом Свете этот вид искусства обязан печально известному капитану Куку, который в 1771 году из своего первого путешествия к берегам Австралии и Новой Зеландии привез туземца - "Великого Омаи", татуированного с головы до ног. Его появление вызвало у англичан небывалый ажиотаж и повальное увлечение татуировкой, сначала среди моряков и простого люда, а затем и среди знати. Отсюда мода на нательные рисунки распространилась по всей Европе. Кстати, именно Куку Европа обязана самим словом "tattoo", которое означает "рисунок", "знак" в переводе с таитянского.

Если кто-либо украдет одежду купающейся женщины, или отберет у нее одежду силой, он заплатит триста монет

Если кто-либо обрежет юбки у женщины, не имея на то полномочий от Судьи или алькальдов, заплатит двести мараведи

Сурово.Однако вот это:

Если кто-либо отрежет груди у женщины, он доложен уплатить двести мараведи

гораздо покруче (тяжкие телесные повреждения), а стоит столько же.

К женщине относились на уровни скотины.






История жизни в банях в средние века показывает, что грубая эротика составляла вполне открытый центральный пункт всей общественной жизни; ничто поэтому так отчетливо и ясно не подчеркивает существа общественной нравственности в средние века. Публичные бани были не столько вопросом здоровья, сколько общественности. В банях купались все вместе: и мужчины , и женщины, и монахи, и монахини, и горожане, и приезжие, причем самые бани представляли собой обычно довольно тесное помещение. Одежда была при этом, конечно, донельзя скудной. Купались не только один или два раза в неделю и проводили в банях не по нескольку часов, а иногда даже целыми днями. Приезжие останавливались прямо в банях и старались проводить там время как можно веселее. Папский секретарь Поджо пишет про цюрихские бани ( И еще раз мой привет клубу БЕРН. Дмитрий из Нарвы. ) в своем описании швейцарских минеральных вод, появившемуся в свет в 1538 году, следующее:
« В этих банях существует обычай, что женщины, когда мужчины заглядывают к ним за перегородку. Просят у них шутки ради какой-нибудь подарок. Красивейшим из них мужчины бросают монеты, которые они ловят руками или поднятой сорочкой, причем толкаются друг с другом, опрокидывают и обнажают свои скрытые прелести. Я купался всего два раза, но мне так нравились эти игры и шутки, что все остальное время я проводил тоже в банях и наравне с другими бросал монеты».
Другими словами, это значит: женщины, главным образом , конечно, красивые, так как такие именно и были способны проводить все свое время в публичных банях, сами побуждали мужчин предоставить им случай показать свои скрытые прелести. И если мужчины в ответ на их вызов действительно кидали монеты, то, понятно, только затем, чтобы дать повод женщине поднять сорочку и насладиться видом ее наготы. Таким образом, и мужчины и женщины день изо дня забавлялись играми, которые имели лишь одну цель: обнажаться и лицезреть наготу. Тем не менее в гигиеническом отношении эти игры были весьма полезны. Жизнь в банях считалась, по сообщениям многих современников, весьма надежным средством против бесплодия женщин.
Такого рода светским нравам и обычаям соответствовали, естественно, и духовные и моральные воззрения того времени. Разнузданной и развратной была жизнь и там, где, по нашим современным понятиям, она должна была бы отличаться скромностью и благочестием. Характернейшим документом служат в этом отношении известные письма, которые писал Петрарка в 1370 году из Авиньона, тогдашней резиденции пап.

'Click here to open new window';}" onmouseover="if(this.resized) this.style.cursor='hand';" onclick="if(this.resized) {window.open('http://totalwar.fun/foto/images/84789file.php_id=164202000001c70b679105b45b0b26c4925e7d68bb.jpg');}" />

'Click here to open new window';}" onmouseover="if(this.resized) this.style.cursor='hand';" onclick="if(this.resized) {window.open('http://totalwar.fun/foto/images/796020file.php_id=1642020000477ee6cd630dee2f82cda65ded194d8c.jpg');}" />

'Click here to open new window';}" onmouseover="if(this.resized) this.style.cursor='hand';" onclick="if(this.resized) {window.open('http://totalwar.fun/board/style_images/to_u.gif');}" /> Жанна...
Добро пожаловать в СiЧъ!

11.31. О том, кто отрежет груди у женщины. Если кто-либо отрежет груди у женщины, он
доложен уплатить двести мараведи, и будет объявлен врагом города; если он отри

Пару уточнений
1. Что это за "мараведи"?
2. Зачем груди отрезать?

ЗЫ я знаю в центральной африке племена баконго используют этот ритуал при захвате деревень враждебных племён, что символизирует типа смерть этого племени... типа женщины уже новых воинов не вскормят...


'Click here to open new window';}" onmouseover="if(this.resized) this.style.cursor='hand';" onclick="if(this.resized) {window.open('http://totalwar.fun/board/style_images/to_u.gif');}" /> Бек
Всё понятно ))) нуддисты у них были всегда )))) теперь только они на пляжи переместились

'Click here to open new window';}" onmouseover="if(this.resized) this.style.cursor='hand';" onclick="if(this.resized) {window.open('http://totalwar.fun/board/style_images/to_u.gif');}" /> Жанна...
Добро пожаловать в СiЧъ! 

Пару уточнений 
1. Что это за "мараведи"?
2. Зачем груди отрезать? 

ЗЫ я знаю в центральной африке племена баконго используют этот ритуал при захвате деревень враждебных племён, что символизирует типа смерть этого племени... типа женщины уже новых воинов не вскормят... 

Мараведи - Золотая монета , чеканилась в Испании и Португалии приблизительно в 1112-1223 гг.введенная маврами; сначала чеканилась из золота и серебра, а с конца XV ст. также из меди. В 1848 г. заменена реалами.

а про отрезание груди...ну мало ли что кому взбрездет голову...видимо был прецидент

'Click here to open new window';}" onmouseover="if(this.resized) this.style.cursor='hand';" onclick="if(this.resized) {window.open('http://totalwar.fun/board/style_images/to_u.gif');}" /> Золд Горыныч

2. Зачем груди отрезать?

чтобы они, груди, не мешали стрелять из лука см. пример Амазонок.