Нажмите, чтобы прочитать Королевство Ферелден — самая южная из цивилизованных стран Тедаса. Впрочем, некоторые ученые ставят под сомнение ее цивилизованность. Вероятно, по географическому положению Ферелден является наиболее обособленным из королевств Тедаса: к востоку от него лежит океан Амарантайн, к северу — Недремлющее море, а к югу — Дикие земли Коркари, которые летом представляют собой необъятное торфяное болото, а зимой — коварный лабиринт покрытых тонким льдом протоков. Западную границу Ферелдена охраняют Морозные горы. Только узкая долина между горами и морем позволяет путешествовать из Ферелдена в Орлей и обратно. Большая часть земель в центральной части королевства, именуемой Баннорн, представляет собой равнину. Ее пересекают остатки древнего тевинтерского тракта, когда-то соединявшего вал Руаио с Остагаром, крепостью на краю диких земель Коркари. В западной части Ферелдена главенствует озеро Каленхад, огромная впадина, наполненная водой из окрестных ледников. На берегу озера Каленхад стоит знаменитая крепость Редклиф, а также Башня Круга, пристанище ферелденского Круга Магов. В восточной части страны расположен обширный лес Бресилиан, в котором, по мнению суеверных местных жителей, водится нечистая сила. Посреди леса вздымается Пик Дракона, одинокая гора, охраняющая столицу Ферелдена.
Ферелдена в нынешнем понимании не существовало до возвышенного века. Долина была поделена между дюжиной древних аламаррииских кланов, которые постоянно враждовали друг с другом из-за территорий, вопросов чести и подданства свободных землевладельцев, и даже, как в одном примечательном случае, из-за клички для суки мабари. В 33-и год Возвышенного века тэйрном Денерима стал Каленхад тейрин, после чего все изменилось.
Большая часть знании о становлении государства пришла из древних песен, которые сквозь века пронесли барды. Эти песни изобилуют преувеличениями и откровенным вымыслом, однако же, тем они сходны с учеными трудами некоторых моих современников. Поэты и историки не пришли к единому мнению о том, как Каленхад заручился поддержкой Круга Магов, которые изготовили для него серебристо-белые доспехи. Пройдя во главе армии через всю долину, Каленхад овладел Редклифом, став третьим в истории, сумевшим овладеть крепостью, и на Собрании земель объявил баннам, что отныне он их король. По словам поэтов, все лорды безоговорочно преклонили перед ним колени. Однако тот факт, что Каленхад явился на Собрание земель в окружении воинов пепла и преданных ему магов Круга, в балладах обычно не упоминается. С Каленхада берет свое начало династия Тейринов, короли и королевы которой правили беспрерывно до нашествия Орлея в 44-м году Благословенного века. Тогда законный монарх был вынужден бежать из Денерима, и в течение семидесяти лет после этого на троне восседала послушная Орлею марионетка.
Годы оккупации — темное пятно в истории Ферелдена. Народ, с незапамятных времен ценивший свободу превыше всего, был вынужден подчиниться господству Орлея. Империя закрепила права собственности на эльфов, которых стали продавать, словно скот. Под видом налогообложения орлейские рыцари регулярно грабили свободных землевладельцев, отбирая у них деньги, продовольствие и даже женщин и детей. Помимо того, в течение 70 лет не проводились Собрания земель, поскольку следование нашим древним законам Империя приравняла к государственной измене.
Король Брандель не отличался силой ума и даром убеждения, те предпочли действовать самостоятельно; Быть может, Ферелден и до сих пор оставался бы одной из территории, подвластных Империи, если бы дочь Бранделя не имела всех качеств, которыми не мог похвастать ее венценосный отец. Вступление Мятежной Королевы в ее права началось с молниеносного нападения на имперский арсенал в Лотеринге. С помощью захваченного той ночью оружия повстанцы смогли выступить против орлесианского господства всерьез.
Однако поворотным пунктом воины стало появление в армии молодого землевладельца по имени Логэйн Мак-Тир. Обладая незаурядным талантом полководца, этот юноша довольно быстро стал ближайшим советником молодого принца Мэрика. Королева в конце концов была убита сторонниками орлесианских властей, стремившимися угодить новоявленным господам. Ее место занял Мэрик, а Логэйн стал его правой рукой. Новая волна восстания, поднятая Мэриком и Логэйном, достигла пика в битве у реки Дейн, в которой, были разгромлены последние рыцари Денерима. С захватом повстанцами столицы борьба за свободу нашей страны была, наконец, завершена, однако на смену ей пришла необходимость бороться за восстановление утраченного.
Если говорить о народе, на чью долю выпало столько мучений и битв, то он до сих пор остается загадкой для всех свои соседей. В своем развитии ферелденское общество до сих пор балансирует на грани цивилизации и варварства. Не имея ничего, кроме собак и упрямого нрава, ферелденцы смогли противостоять вторжениям Тевинтера. Грубые, грязные, своенравные и неорганизованные, они каким-то чудом смогли дать миру пророчицу Андресте, обрести некоторую просвещенность и развалить величайшую в истории империю. Есть несколько вещей, о которых следует помнить в отношениях с этими людьми: во-первых, преданность для них превыше всего остального, будь то власть, деньги или здравый смысл. Во-вторых, несмотря на отсутствие в их стране чего либо, хоть сколько-то примечательного, они невероятно гордятся собственными достижениями. В-третьих, случись кому-нибудь обидеть их собак, они готовы объявить войну. И, наконец, если вы думаете, что начали понимать этих людей — знайте: вы точно их недооценили.
Как уже упоминалось ранние, для ферелденев нет животного важнее,е чем собака или боевой мабари. Многие считают, что страна изобилует собаками. Но на самом деле их ни чуть не больше чем во всем остальном Тедасе. Ферелденцы всего лишь проявляют признательность своим собакам за все то, что те делают. Возможно, объяснение этому можно отыскать в древних мифах. Считается, что первый в истории тэйрн был сыном волка-оборотня. И более половины благородных семейств Ферелдена считают себя потомками этого тейрна. Соответственно, люди верят, что они состоят в дальнем родстве с волками. Проявлять же любезность по отношению к родственникам — признак хорошего воспитания.
Непонятной для мира является и политика Ферелдена: для многих страна представляется погруженной в хаос, ведь в отличии от многих монархий власть здесь не исходит от трона – скорее она определятся поддержкой землевладельцев.
Жители сами выбирают банна или эрла, которому впоследствии платят дань. Как правило, выбор определяется близостью их земель к замку лорда. Как правило, землевладельцы нового поколения доверяют судьбу тому же банну, которому платили дань их отцы, но иногда ход вещей меняется. Присяги никто не приносит — мало того, бывает, что банны переманивают землевладельцев у соседей, и между былыми приятелями вспыхивает многолетняя вражда, Особенно часто это можно наблюдать в центральной части Баннов, славящейся вспыльчивым нравом тамошних обитателей.
Тейрны — это обычно выходцы из баннов, военачальники, которые в прежние времена приобрели достаточно сил, чтобы сделать других баннов своими вассалами. До воцарения короля Каленхада тейрнов было немало, но он сократил их число до двух: Гварен на юге и Хайевера на севере. Банны и эрлы по-прежнему считаются вассалами этих тэйрнов. Последние имеют право обращаться за помощью в случае войны или бедствия. При этом тэйрны обязуются защищать присягнувших им.
Эрлы назначаются тейрнами и получают под своё командование важнейшие крепости, которыми их лорды не могут управлять сами. Банны не присягают эрлами, которые, по сути, ненамного выше их титулом.
Король на самом деле — всего лишь самый могущественный из тейрнов. И хотя Дененрим в своё время был тейрниром короля, впоследствии он стал эрлингом, поскольку королю теперь подчинен весь Ферелден. Но даже королевская власть опирается на благоволение баннов.
В этом проще всего убедиться на Собрании земель, где присутствует вся знать Фелердела. Эти Собрания проходят уже почти три тысячелетия, и, чтобы очередное из них не состоялось, необходимы чрезвычайные ситуации, такие как Мор или иноземное вторжение. Зрелище короля, просящего о поддержке у «неравных» себе — и делающего все, чтобы ею заручиться — всегда изумляло иностранных посланников.
