Нажмите, чтобы прочитать
Сведения о человеческих жертвоприношениях у восточных славян также вполне определенны, повторяются в разных источниках и их вряд ли можно рассматривать как наветы и пропаганду против язычества. Древнейшие известия содержатся у Льва Диакона: воины князя Святослава после битвы собрали своих мертвецов и сожгли их, «заколов при этом по обычаю предков множество пленных, мужчин и женщин. Совершив эту кровавую жертву, они задушили нескольких младенцев и петухов, топя их в водах Истра» (1988, с. 78). Совершались жертвоприношения в Киеве на холме вне двора теремного, где стояли кумиры, поставленные при князе Владимире: «...Привожаху сына своя и дщери и жряху бесом, [и] оскверняху землю теребами своими. И осквернися кровьми земля Руська и холмо-тъ» (ПСРЛ, М„ 1997, т. 1, стб. 79). То же самое произошло после похода князя Владимира на ят-вягов в 983 г.: старцы и бояре выбирали по жребию отрока или девицу «на него же падеть, того зарежем богом», и жребий пал на сына варяга-христианина (ПСРЛ, т. 1, стб. 82). Те же сведения повторены в «Слове о том како первое погани кланялися идоломъ» (XI в.): «...Приводяху сына и дщери своя, и заколоху пред ними, и бе вся земля осквернена» (Аничков Е.В., 1914, с. 264). Митрополиты Иларион и Кирилл Туровский писали о человеческих жертвах как об оставленном в прошлом обычае: «уже не заколем бесом друг друга» (Иларион); «отселе бе не приемлеть ад требы заколаемых отцы младенець, ни смерть почести: преста бо идолослужение и пагубное бесовское насилие» (Кирилл Туровский) (Аничков Е.В., 1914, с. 238). Но сведения о человеческих жертвах продолжают встречаться и позднее. В Суздале во время голода в 1024 г. по инициативе волхвов «избиваху старую чадь по дьяволю на-оученъю и бесованию, глаголще тако си держать гобино» (ПСРЛ, т. 2, стб. 135), в 1071 г. также при голоде в Ростовской земле волхвы заявили: «ве свеве, кто обилье держить», «ту же нарицаху лучьшие жены глаголаща, тако си жито держить...», «и привожаху к нима сестры своя, матере и жены своя... и оубивашета многы жены» (ПСРЛ, т. 1, стб. 175). Исследователи рассматривают эти действия как жертвоприношения для прекращения бедствий и голода (Рыбаков Б.А., 1987, с. 300; Фроянов И.Я., 1983, с. 22-37; 1986, с. 40; 1988, с. 319-321) или как отправление своих представителей на тот свет для предотвращения неурожая (Белецкая Н.Н., 1978, с. 65-68). В «Слове о маловерии» Серапиона (XIII в.) говорится, что его современники сжигали огнем неповинных людей при бедственных событиях жизни - неурожае, бездождии, холоде (Котляревский А.А., 1868, с. 35). В обращении «О посте к невежам в понеделок» (XIII в.) сказано об обычае «разбивая младенца своя о камень. Мнози же от человек погоубляють мзду свою» (Гальковский Н. М., 1913, с. 9). В памятнике «Слово святого Григория изобретено в толоцех о том, како первое погани суцие языци кланялися идолом и требы им клали, то и ныне творят» (XIV в.) упоминается о «таверская детарезанья идолам от первенец» (Гальковский Н.М., 1913, с. 23). В 1372 г. при строительстве крепостных стен в Нижнем Новгороде по преданию была убита купеческая жена Марья (Морохин В.Н., 1971). Густинская летопись (XVII в.) сообщает, что «умножения ради плодов земных... От сих единому некоему богу на жертву людей топяху, ему же и доныне по некоих странах безумный память творят» (ПСРЛ, т. 40, с. 44-45). В России женщин, заподозренных в чародействе, похищении дождей, земного плодородия, жгли, топили, зарывали в землю еще в середине XVIII в. Есть сведения, что и в XIX в. в Белоруссии во время засухи топили старуху (Афанасьев А.Н., 1983, с. 395; Белецкая Н.Н., 1978, с. 66).
Источник - ]]>http://wap.17m.forum...-0-0-1282839285]]>
Источник - ]]>http://wap.17m.forum...-0-0-1282839285]]>