Итак, мы продолжаем публикацию работы присланных на конкурс "Под знаком W". Регламент конкурса, напомню, читаем ТУТ.
Я решил публиковать все конкурсные работы отдельной "новостью" на главной странице сайта. Мы уважаем наших авторов.
Каждая работа провисит на главной странице сутки, после чего будет оттуда убрана.
Идем дальше.
Сны наяву
Часть первая. Жар Анфауглита
Итилендур проснулся рано. Первое что он почувствовал был едкий запах гари, который словно пытался залезть к нему в душу. Эльфийский воин вышел из своего шатра наружу, пытаясь разобраться что мучает его больше: густой смог расстилающийся по землям Анфауглита словно ковер вытканный самим Морготом, или ночные кошмары, которые пытали его разум с тех самых пор как объединенное воинство людей, эльфов и валар пересекло нагорье Эред-Ветрин. Молодой эльф не смог бы объяснить, что именно ему сниться каждую ночь. Но каждый новый день он встречал в ужасе, ему казалось будто всю ночь он горел, адское пламя из его кошмаров сжигало его душу и разум еженощно. Вот же, Итилендур видит, как его рука пылает, обугленная кожа трескается и дает выход кипящей плоти. Он срывается со своего лежака и бежит к бочке с водой, пытаясь запрыгнуть в нее целиком, только бы потушить это пламя. И тут он замечает, что его рука цела и невредима, что никакой жар не изводит его тело. Так теперь начинался каждый день Итилендура в этих неприветливых пустошах.
Немного придя в себя Итилендур направился в сторону кухни, чтобы немного подкрепиться перед очередным переходом. Только завидав вдали весело потрескивающий огонек под котелком с каким-то варевом Итилендур, испугавшись этого небольшого родича того ужаса из ночных кошмаров, решил, что он вполне сможет обойтись лембасом (эльфийским походным хлебом) и повернул обратно в сторону своего шатра.
Быстро разделавшись с безвкусным хлебом, эльф пошел за своим снаряжением, так как скоро их отряд будет должен опять двинуться в путь. Со стороны он выглядел таким угрюмым и разбитым, что остальные воины бросали обеспокоенные взгляды ему вслед. Голубые глаза Итилендура, которые когда-то могли свести с ума любую девушку на Запад от Эред-Ветрина, стали болезненно серыми теперь. Его светлые локоны начали темнеть и потеряли свой солнечный блеск. Сны и эта пепельная пустыня состарили вечно молодого потомка детей Эру.
В этот раз временное жилище Итилендура находилось на отшибе лагеря на небольшом пригорке. Каждый раз, когда он выходил на улицу он мог наблюдать вокруг себя лишь выжженую почву и редкие безлиственные деревья, которые больше походили на когти какого-то подземного чудовища. На многие лиги вокруг эта унылая картина не менялась и угнетала любого, кто стал гостем местности под названием Анфауглит. Тяжелые серые и черные тучи довершали это произведение Моргота. Такая атмосфера не очень-то нравилась Итилендуру, который привык к зеленым садам, синим рекам и чистому небу. Но что он мог поделать. Он следовал в этот темный край за своим отцом. Война Гнева подходила к концу, и отец считал, что его сын-женолюб должен поучаствовать хотя бы в финальном акте этого великого сражения Света с Тьмой.
Одев свои дорогие сверкающие латы Итилендур приказал прислужникам складывать его пожитки и седлать лошадей – всего два дня отделяло их от троистого пика Тангородрима.
Часть вторая. Вой
Через день отряд из пяти сотен людей и сотни эльфов, в состав которого входил Итилендур, продолжал свой путь по пустошам. Целью этих воинов было зачистить мелкие аванпосты на юге от Тангородрима, с чем они справились отлично и потеряв не больше дюжины человек. Орки, как только увидев силы людей и эльфов, бросали свои позиции и уходили на север. Только два укрепления не сдались в первые минуты боя, но и они не смогли остановить отряд Итилендура. Все воины радовались такому успеху и списывали активное бегство орков на их трусость. Только Итилендур не разделял всеобщей радости и ликования. Сам юный эльф, если такое слово можно применить к бессмертному существу, ни разу не участвовал в стычках с этими грязными орками. Хоть он этого и не признавал, но Итилендур страшно боялся этих мерзких созданий. И единственное чего он хотел так это как можно скорее вернуться домой в комфортабельные комнаты поместья его отца в какой-то отрадной роще на юго-западе далеко отсюда.
Внезапно, прервав мечтания Итилендура о доме, к нему подъехал один из людишек, которых эльф презирал за их вонь и неопрятность. Это был юнец, выглядел он на лет девятнадцать и, вероятно впервые был так далеко от дома. Его по-видимому очень заинтересовали сказочные эльфы. На протяжении всего похода он никак не мог отстать от Итилендура со своими расспросами. И вот, в очередной раз эльф услышал голос юноши:
- Привет Итилендур, как поживаешь? Славное наверно завтра будет побоище! Наконец-то возьмем Моргота за то, что у него там в его железных штанах! - восторженно вскрикивал парень.
- Ликан, ты и вправду думаешь, что хоть одним глазком увидим завтрашнюю схватку? Да главные войска валар разделаются с орками в Ангбанде раньше, чем мы увидим его! И вообще, что там может быть интересного?.. – отвечал ему, раздраженный постоянной болтовней юноши Итилендур.
- Я смотрю, что ты не очень-то и хочешь к Тангородриму. А я, например, всю жизнь мечтал увидеть, как разрушают Ангбанд и скалы Тангородрима!
- Ничего другого я от тебя и не ожидал Ликан. Ты ничего не знаешь о том зле которое живет под вершинами Тангородрима, под сводами Ангбанда. Я не желаю с ним встречаться и тебе тоже не советую, если тебе все-таки дорога твоя короткая жизнь.
Ликан хотел что-то возразить угрюмому эльфу, но не успел. Со всех сторон послышался жуткий волчий вой. Лошади были в ужасе, и некоторые всадники лишились своих скакунов, которые бежали от невидимой угрозы. Все воины были настороже. Их смущало то, что местность, по которой они продвигались, хорошо просматривалась во всех направлениях. Было бы странно если бы это было не так, ведь они находились практически в пустыне. Но этот вой, который так напугал лошадей звучал, так будто зверь был совсем рядом. Это завывание длилось около минуты, как вдруг вокруг отряда в земле начали открываться ворота, напоминающие огромные крышки от погребов, какие можно было встретить в родной деревне Ликана. Из зияющих отверстий в серой почве начали выскакивать орочьи всадники на варгах. Вокруг шести сотен людей и эльфов сомкнулось кольцо.
Испуганный Итилендур резко извлек из ножен свой серебристый клинок, махая им во все стороны. Его посеревшие голубые глаза бегали из стороны в сторону. Эльф осознал, что если они проиграют, то он сгинет в этих ужасных пустошах и больше не увидит зеленых лугов и лесов. Им овладела паника. В то же время Ликан уже был в полной боевой готовности, осматривая несущихся варгов. Командир скомандовал не ждать врага и, разделив отряд надвое, повел одну половину воинов за собой, а другой приказал спешиться и укрыться за повозками обоза.
Так как Итилендур был всадником, да еще и благородных кровей, он просто обязан был сражаться с противником в седле.
И вот гордые скакуны Белерианда схлестнулись с ужасными, подобным волкам, варгам. Люди храбро сражались и умирали с честью. Эльфы не уступали своим союзникам в мужестве и с яростью выкашивали тупоголовых слуг Моргота своими длинными мечами. Итилендур же только уклонялся от изогнутых сабель орков, боясь вступать с ними в бой. Но тут один из варжьих наездников увидел странно маневрирующего эльфа и направил волка к нему. Ликан увидел, что его трусливый друг в беде и бросился наперерез орку. Но чуть было не опоздал. Варг выбил Итилендура из седла и хотел было оторвать ему голову своими мощными челюстями, но внезапно нанесенный копьем удар Ликана повалил монстра набок и, видимо, убил его. Орк вскочил с земли и попытался контратаковать, но Ликан вонзил свое оружие в глотку врага. Юноша соскочил со своего коня и подбежал к Итилендуру, который был просто смешан с пеплом и грязью. Он был без чувств…
Часть третья. У подножия Тангородрима
Итилендур очнулся в своем шатре от того же огненного сна, что и всегда. Правда теперь, кроме запаха дыма и ночных кошмаров, его донимала сильная головная боль, в ушах звенело, а рука была перебинтована. Он лежал в своем шатре, который был Итилендуру уже ненавистен. Услышав звуки в палатке Итилендура, Ликан поспешил внутрь. Он видимо всю ночь дежурил у входа.
- Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил Ликан эльфа.
- Ужасно. Как и всегда.
- Вчера была серьезная переделка. Половина наших людей сложила голову на поле брани. Ты потерял сознание, когда на тебя напал варг. А я тебя спас, - с гордостью заявил паренек. Я отвез тебя к повозкам, где наши держали оборону. Большинство всадников погибло, но и орков мы разметали.
- Ну спасибо, - неохотно промямлил эльф.
- Да не за что. Я думаю, что все орки бежали от нас и бросали свои аванпосты, только потому что собирались нанести неожиданный удар из засады.
- Видимо, им это удалось, - со слабой улыбкой заявил Итилендур.
- Да… Теперь я тебя покину. А ты вставай, одевай доспехи, ибо нас призывают к осадным линиям, наш отряд ждет бой.
Такой поворот событий явно не устраивал Итилендура, который чудом выжил во вчерашней засаде варгов. После того боя его боевой дух явно был подорван, и эльф больше не желал сражаться, тем более что следующая битва была у подножия горы самого Моргота. Нет, хватит с него, думал Итилендур.
Когда он вышел на улицу, то заметил, что нечто черное вздымалось до самых небес. Это была та самая гора, с которой связано так много человеческих и эльфийских страданий; та самая, на которой был прибит к скале за запястье Маэдрос – храбрый эльфийский князь; та самая, на вершине которой Моргот посадил легендарного людского героя Хурина, чтобы тот мог видеть страдания своего сына Турина и дочери Ниэнор. В подземельях Тангородрима ковались ужасы юного Средиземья и выращивались его несчастья. При одном только виде этой горы-крепости у Итилендура подкосились ноги и потемнело в глазах. Это было последнее место, куда он хотел идти.
Часть четвертая. Сны наяву
В этот же день Моргот выпустил наружу тучу драконов. В ответ царь орлов Торондор отправил своих подданных на бой с огнедышущими тварями. Победа далась нелегко. Но чешуйчатые монстры были повержены, а их предводитель – Анкалагон Черный – упал на скалы Тангородрима и поверг их в руины.
Сразу после воздушного сражения силы валар разметали остатки орочьих отрядов и прорвали оборону Ангбанда. Объединенные войска людей и эльфов ринулись в подземелья крепости, попутно уничтожая слуг Моргота. Итилендур и Ликан тоже были там. Ликан героически сражался с врагами не останавливаясь, в то время как эльф старался быть во второй линии. Итилендур думал, раз они на пороге победы, то лучше приберечь свою жизнь и выйти из подземелий Ангбанда героем.
Зал за залом они продвигались глубже и глубже очищая темные подвалы от скверны. До них даже дошли слухи будто валар схватили самого Моргота. Это воодушевляло бойцов, они двигались дальше, неся смерть любому, кто встретится у них на пути.
Воины, а с ними Ликан и Итилендур, были уже достаточно глубоко и оторвались от основных сил, когда внезапно, в одном из залов, их путь преградило нечто ужасное. Громогласный рев сотрясал своды Ангбанда, а глаза чудовища горели адским огнем. Все его тело пылало, но вокруг этого существа из преисподней клубилась тьма. Это был демон – один из балрогов Моргота, член его свиты, еще с тех времен, когда владыка Тьмы звался Мелькором. Всего их было семь, но отважные герои сразили почти всех этих тварей (еще двоих смогли убить в этот же день в подземельях Ангбанда). Этот балрог каким-то способом избежал смерти от рук валар и, вероятно, пытался скрыться.
Как только Ликан с Итилендуром и сопровождающие их воины увидели демона, они поняли, что это их последний бой. Кто-то молился, кто-то плакал, а кто-то решился вступить в битву с балрогом. Среди последних был и Ликан. Четырехметровый демон, котрому люди были в лучше случае по пояс, со свирепостью кинулся на неравных ему противников. Он разбил их в несколько мгновений. Весь зал почернел от огня, который балрог изрыгал из своей пасти, обгорелые трупы валялись тут и там. Среди них и храбрый парень Ликан. Плеть демона буквально отделила его ноги от туловища, он был мертв.
Итилендур, не дожидаясь момента, когда балрог решит уничтожить и его, пустился бежать, изрыгая проклятия и плача прямо на бегу. Чудовище одним взмахом своей страшной плети захватило труса и подтянуло к себе. Балрог схватил обоими руками эльфа, из-за чего тот вмиг загорелся. От ужасного жара Итилендур завизжал. А демону словно нравилось смотреть на медленно умирающего и кричащего эльфа. Балрог игрался с телом Итилендура до тех пор, пока эльфийская кожа не начала сама слезать с мяса, а глаза жертвы не выкипели. Так погиб эльф Итилендур, последней его мыслью было то, что он сейчас проснется и побежит искать бочку с водой…
А балрог, которого Гимли, сын Глоина, позднее наречет Проклятьем Дурина, медленно удалялся вглубь Ангбанда, все глубже и глубже, к корням земли, оставив за собой только трупы и гарь.