Пан Skif12 написал AAR (After Action Report) "Осада" по прохождению кампании в Empire Total War.
Данный ААР написан и опубликован в рамках Второго Конкурса ААРов по играм серии Total War, который проходит на нашем форуме.

Осада

Большой зал парламента был полон, люди стояли даже в проходах, все они рукоплескали. Здание буквально тонуло в грохоте овации, они не смолкали даже когда президент Янне Гольд, властным взмахом попросил тишины. Он, почти владыка, стоял у кафедры: большой, брыластый, могучий. Это был триумф, его победа. Это признали все, его союзники и враги, даже роялисты и оранжисты прятали злобу в хмурых улыбках и жидких рукоплесканиях. Они признали его, согласились с его ролью президента, великого пенсионария.
Для него, еще молоденького помощника министра все началось двадцать лет назад, на Цейлоне, маленьком острове рядом с богатой Индией, где два тигра сцепились в смертельной схватке. Дряхлеющая империя великих Моголов пыталась удержать власть и удавить расцветающих Маратхов поклоняющихся старым, как мир, и непонятным богам. И когда война восточных правителей достигла своего апогея, из острова пришли войска республики, и уже три зверя рвали окровавленную Индию.
А тем временем, молодой, и уже министр Индии - Янне Гольд, ярый приверженец монополистической политики, творил яркую карьеру посылая легионы в пекло черных джунглей - за острыми пряностями и драгоценными камнями. Его звезда величия засверкала в полую силу - когда древняя цивилизация рухнула под ядрами новейших пушек и подошвами солдатских сапог. Он умело распоряжался малыми средствами присылаемых с метрополии, был коварен, жесток, дальновиден.
Восточным правителям нечего противопоставить жестоким европейцам с их жуткими технологиями. И вскоре, три армии Республики дошли до севера великого полуострова покорив смуглолицых аборигенов. Они становились у границ Персии и дикого Афганистана занятых кровавой междоусобицей и принялись переваривать столь богатую добычу.
Пропитанная кровью земля давала богатые всходы: в жадную пасть стервы Европы посыпались богатые дары и жертвенные подношения. Огромные караваны с чаем и пряностями ушли морем, ублажать капризную аристократию, а обратно, старая земля присылала сгорающих от жадности и зависти солдат, чьё желание разбогатеть подкреплялось презрением и невежеством. Этими качествами умело играл Янне. Трофей солдатам, драгоценности знати – простая заповедь для того кто хочет заручиться поддержкой. Купленные голос восторженной знати подняли его на небывалую высоту.

Но сейчас, стоя в здании парламента, переизбранный на очередной срок, стареющий владыка задушенной Индии, окруженный подхалимами и падальщиками, слушал похвалу но не слышал их. Он думал совсем о другом.
Переброска войск в Индию требовала много времени, а в Америку и того больше. Полностью оснащенный флот добирается до берегов Америки за несколько лет, и не имеет возможности набрать пополнения либо починить корабли после стычек с неприятелем. А врагов у Республики накопилось предостаточно. Она их набрала в паре с Британией, по факту единственной верной союзницей республики. В результате, не смотря на свою военную мощь и обширные колонии в Индии, республика имела растянутые, плохо охраняемые коммуникации и огромную дыру в казне из-за каперства врагов и пиратов.
Эту проблему Янне решил радикально, как всегда. У осиротевшей Дании осталась Исландия – бедный регион с малочисленным населением, на который никто не позариться, ибо она не стоит потраченных усилии. Но президент считал по другому, остров выгодно располагался рядом с северными торговыми путями, от ее берегов можно быстро добраться до Америки или к торговым путям в Азии, Африке и Америке. Это и решило судьбу острова и малолетнего наследника Датского престола.

Ленивое, сонное солнце еле вылезло из-за горизонта. Багровые лучи тонули в блеклом прибрежном тумане. Холодное море тихо плескалось у черного побережья из наваленных камней и гальки. Пошел снег: белые, густые хлопья быстро растворялись на камнях и в море согретым теплым Гольфстримом. Вместе с солнцем просыпалось тихое рыбацкое поселение с небольшим пирсом и серой, низкой деревушкой. Рыбаки одетые в теплые куртки густо смазанным жиром, тяжело груженные сетями и продовольствием неторопливо спускались к воде, к своим лодкам. Их жены: разрумяненные утренним ветром, стояли в проемах домов и землянок провожая кормильцев в рискованное плаванье.
Туман отступал, он клубился, шевелился словно живой. Рвался в одном месте и густел в другом. Море, гладкое как кожа младенца, открывалось большими кусками освобожденное от слепого марева. Заблестело солнце, оно словно раскрылось, развернулось в полную силу, окончательно разогнало туман явив перепуганным морякам неожиданно появившийся флот.
Несколько мобильных, быстрых кораблей, явно предназначенных для внезапной переброски десанта стояли на якоре в миле от береговой линии. Флаги незваных гостей были незнакомы угрюмым рыболовам. Это не Шведский крест, поднятый в клубах дыма разоренной Норвегии, и не черный орел воинственной Пруссии сжавший в когтях стены многострадального Копенгагена. На стягах чужаков скалил зубы поджарый лев стоявший на задних лапах и сживавший меч и россыпь стрел.
Молодая, дерзкая и полная амбиции Республика Соединенных Провинции объявила войну разбитой Дании, чей король, выбитый из большой игры и континента был вынужден сойти на стылый берег Исландии – последнего оплота своего королевства.
Пузатая шлюпка, царапая киль о прибрежную гальку, резко остановилась выпирая на берег. Из нее посыпались юноши в тяжелых шинелях неуклюжа держа большие мушкеты. Долговязые, розовые в своей юности, с тонкими шеями, они спрыгивали на землю пытались сдержать детский восторг и цедили ругательства подражая матерым ветеранам. Ими командовал длиннющий, казалось состоящий из одних только сухожилии австриец – Крон Дорсельдорф, жестокий наемный сержант сухопутных войск республики. Прибыли еще лодки, и девятый полк новобранцев, насильно собранных на периферии Амстердама двинулся в глубь острова. Вместе с ними, в походе участвовали: десятый полк новобранцев, три полка линейной пехоты, три отряда артиллерии, два отряда улан и четыре отряда городского ополчения. Командование решило что одной тысячи вполне достаточно для захвата маленького острова с небольшим населением и крошечной армией засевшего в захолустном Рейкьявике.

Ветер выл словно побитая собака, от ее заунывного голоса хотелось либо напиться, либо повеситься. Девятый Полк Новобранцев шел но каменистой дороге ведущей в Рейкьявик, где по докладам разведки засело не больше четырех сот солдат и кучи ополченцев. У них не было даже артиллерии, а жалкие остатки кавалерии состояли из обозных кляч и охромевших ветеранов. Победа гарантирована даже не беря во внимание враждебное население, и не опытность многих солдат и полковника Дьеле, выходца Голландии.
Становилось холоднее, злой ветер тоскливо завывая лез под одежду загоняя болезни и тоску. Он рвал строй, пригибал людей бредущих словно тяжело больные, или смертельно пьяных. Командиры срывали голоса пытаясь выровнять ряды необученных юнцов, лишь три полка линейной пехоты не нуждались в понукании упрямо сбивая ноги о неприветливую землю.
На четвертые сутки, армия вышла в Рейкьявику, маленькому городку обнесенного недостроенной стеной. Сам город располагался на западном берегу острова, посреди исходящих паром горячих источников. И этот город готовился к отражению агрессии.
- В линию! – рвал глотку Крон – Строится в линию, ленивые ублюдки!
Новобранцы неуклюже выполняли построение, они настороженно косились на долговязого Крона, боясь навлечь неприятности. Сержант отличался садистскими наклонностями при наказании, и при всяком удобном случае издевался над солдатами.
Три линейных полка составляли хребет наступающей армии. Кавалерия стянута к правому флангу, а ополчение было распределено по всей линии. Артиллерия выгодно и вольготно расположилось на небольших пригорках охватывая обзором почти все поле и город. План был прост и надежен, обкатан в бесчисленных сражениях и доведен до автоматизма. Линейные полки атакуют сплошным фронтом сковывая противника перестрелкой, либо штыковой. Ополчение всяческий помогает линейным полкам, либо латает бреши в линии. Артиллерия должна подавить контрнаступление или выбить засевшего в зданиях неприятеля. А кавалерия обходит с фланга и заканчивает битву.

Крон обходил свой полк насмешливо оглядывая молоденьких солдат. В закинутых за спину руках он держал небольшой хлыст, порядком измочаленный о спины своих воспитанников. До атаки было еще время, и каждый использовал его как считал нужным. Живодер Крон Дорсельдорф любил мучить и читать наставления.
- Вы, чертов мусор! Вас пригнали в эту дыру в надежде захватить кучу халуп и грязных рыбаков. Ваш слишком мудрый президент гордиться вами, он даже раздал вам мушкеты. Но я скажу, вы жалкие неудачники, не способные выстрелить не поранив себя. Вас пригнали с ферм и грязных деревень, где вы не видели ничего, кроме коровьего дерьма. Здесь начнется битва, не весть какая, но будет страшно и кто-то сдохнет. Так что, если во время боя вы побежите, то клянусь волосатыми яйцами вашего президента, я самолично казню каждого.
Длинное лицо Крона растянулось в кошмарной улыбке, новобранцы поежились нисколько не сомневаясь в словах своего сержанта. С центра затрубил рожок сигналя о начале атаки.
- Вперед сучье племя – грянул Крон – выше флаг Викус, ты несешь его словно промокшие подштанники своей мамаши! Эй ты, Де Берг, выше голову, пусть ублюдки видят, что ты готов сдохнуть как жалкое подобие мужчины! В такт дебилы! Не отстаем!

Датчан было больше, разведка сильно подвела. В самом городе отсиживалось два отряда линейной пехоты и четыре отряда ополчения. Но за городом, расположились два отряда гренадеров, два отряда линейной пехоты, два отряда кавалерии и неполных три отряда артиллерии.

Жирное пламя лизало небеса, вой пожара сопровождался резкими тресками и миллиардами искр вьющихся словно огненный снег. Дом горел, рядом валялись тела солдат, по соседству пылали другие дома уничтоженные за то, что дали приют обороняющимся. Грязь на земле спеклась превращаясь в каменное крошево. Битва сместилась к окраине, выбитые из центра города Республиканские войска огрызаясь отбивались от вцепившихся датчан. Полки поредели, кавалерия вошедшая в раж налетела на картечь и могучих гренадеров. Треск ружей не смолкал не на минуту.
А потом пошли в рукопашную. Кошмары быстро стали явью, крови казалось слишком много, она была повсюду, на людях, оружии и на черной земле. Ее сильный запах подстегивал людей, будил инстинкты дикарей и превращал в кровожадных людоедов. Уже не тренированные полки с чистыми мундирами, а озверевшие толпы рвали друг друга. Запах горелого пороха, железа и человеческих страдании густой пеленой лег над крошечным поле боя. И в этот бурлящий котел, с обеих сторон летели ядра и картечь.
Крон был демоном войны, в этом никто не сомневался. Черный от горелого пороха, в окровавленной рубахе, злой и восторженный, он бился в самом сердце кромсая врагов затупившим от тел клинком. Какой-то гренадер сбил его треуголку и парик оголив его почти лысую, седую голову, от чего Крон казался старым инквизитором. Но это не беспокоило сержанта впавшего в боевое бешенство и не видя ничего кроме пищи для своего оружия. Его состояние берсерка словно зараза перешло и на его подчиненных. Молодые солдатики, полчаса назад жавшиеся от любого выстрела и поднимавшие мушкет дрожащими руками, теперь бросались на врагов словно цепные псы.
Но датчане побеждали, их больше, они на своей земле и им есть за что драться. Потеряв больше половины своих солдат и благодаря наступившей темноте не потеряв всех остальных, войска соединенных провинции, прихватив раненого полковника отступили к холмам а потом заняли рыбацкую деревушку. Но флота там не оказалось. Корабли выполнив свою задачу по десантированию, ушли к берегам Америки где формировались новые войска и готовилось вторжение.
В ту ночь, от ранении умерло шесть человек и еще двое были биты Кроном за то, что бросили свои мушкеты на поле боя.

Зима. Праздник Йоль. Местные жители, не смотря на засевших в деревне голландцев веселились от души. Суровые рыбаки пили подогретое вино, ходили по соседям раздавая хвойные веточки украшенные самодельными игрушками. Детвора, неуклюжая из-за обилия теплой одежды, веселыми стайками носилась по ледяному побережью и между низких домов радуясь главному празднику. Румяные, крупные и сильные северные девы устраивали для юношей игрища, одаряя победителей целомудренной лаской. Томные ночи над поселком озарялись огнями великого праздника в честь зимнего солнцестояния.
Войска захватчиков бедствовали, из оставшихся пятисот пятидесяти солдат, семьдесят заболели и лежали в лихорадке. Не хватало теплой одежды и пропитания, порох был на вес золота, его расходовали только на охоте или меняли на еду у угрюмых и ворчливых рыбаков. Полковник еще не оправился после ранения, его носили на носилках, и его зычный голос гремел над временным лагерем.
Местные старейшины созвали альтинг, на котором решили помочь голодающим врагам, они послали обоз с провиантом и одеждой из шкур морских зверей обильно смазанной жиром. От них республиканцы получили весть, Дания пала окончательно, часть войск взбунтовалась и при поддержке местных сепаратистов захватила столицу. Король Дании, двенадцатилетний юнец, был жестоко убит и его окровавленная рубаха красуется над зданием парламента.
Кошмарная новость, означавшая гибель республиканским войскам на землях Исландии. Если против Республики Соединенных Провинции в начале компании выступило чуть более тысячи датчан, то теперь военных больше. План по захвату Рейкьявика становился невыполнимым.
Посланная весть о подмоге вернулась словами безжалостного равнодушия, покалеченное войско было вычеркнуто и забыто. И если оно исчезнет, никто не обратит на это внимания. Сейчас, республика занята дележом добычи и наследства убитых народов полуострова Юкатан.

С обозом продовольствия прибыло дешевое вино, от которого опьянев, пара юношей надругались над местной девушкой. Старейшины деревни потребовали ответа и наказания. Но полковник боялся недовольства в рядах солдат, и не мог разбрасывается людьми. Он подверг виновных незначительному наказанию и отправил разъяренных старейшин обратно. Но Крон решил по своему. Он вывел виновных к побережью и зверски убил их перед строем. Он был вооружен только старым кинжалом, выдав юнцам заряженные мушкеты со штык ножами. Старейшины были подавлены кровавой справедливостью Крона, полковник был в ярости, в рядах уцелевших солдат началось брожение.
И тогда раненный полковник Дьеле решился на отчаянный шаг. Зная что подкрепления не будет, зная о численном превосходстве, он решается на атаку Рейкьявика. Войска республики деморализованы, местное население кипит от злобы а во вражеской столице празднуют новый год. Идеальный повод рискнуть всем что имеешь.


Снег, и черная, застывшая грязь. Багровое небо порвано пополам изрыгая ярость богов. Разоренный, пылающий в водяном вихре город похож на подыхающего исполина. С небес валила белая пелена густого снега. Вьюга выла как голодная стая волков, беспокойное море бросалась на ледяные берега гремя и сотрясая землю. Сотни пьяных солдат Исландии не ожидавших нападения метались по узким улицам собираясь в неполные отряды. Изрыгая облака дыма плюнула полупушка, ее свинцовый подарок отправился сеять смерть. Захваченные врасплох кавалеристы мчались на вражеские линии.
Ряды солдат были слишком сплоченными, они жались друг другу ища поддержки и тепла. Мушкеты подняты как попало, простуженные командиры хрипло выкрикивали команды. Шли раненные и больные, полковник поднял на ноги всех кого мог. Строгий, звонкий и веселый перестук барабана казался сумасшествием в белой мгле с черными фигурами людей шатающихся от холода и истощения.
Исчезли строгие линии с гордыми солдатами высоко державшие свою честь и оружие. За место них, из снежного ада выползали одичавшие и обмороженные полулюди сохранившие свой облик только благодаря дисциплине. Грязные, в почерневших лохмотьях они больше походили на толпу восставших бедняков, чем на регулярную армию.
Залп. Из черных дул мушкетов вырвались миллиарды искр и летящий веером свинец. Трое из отряда Крона свалились замертво, остальные брели дальше. Шестнадцатилетний Знаменосец Викус, обмороженный и усталый, завернутый в шаль которую украл у старой рыбачки, споткнулся и рухнул в искрящийся снег, Крон пинком поднял солдата и погнал дальше. Вспарывая мерзлую землю ухнуло ядро, второе пролетело над головами. С правого фланга послышалась резкая команда, сквозь воющий ветер послышался не совсем стройный залп, стреляли солдаты линейного полка республики. Островитяне ответили истеричным, расстроенным залпом. Оставляя за собой вихревой поток из снежинок, над головами пролетели ядра. Они с воем врезались в дома с засевшими солдатами. Попадание было крайне удачным, дом вспыхнул, пламя гудело и рвалось от ветра, дом полыхал как новогодний костер. Сквозь мощный рев огня слышались хлопки пороховых зарядов и жуткие крики сгорающих заживо солдат Исландии.
Тринадцать мятежных кавалеристов обнажив оружие неслись к голландцам с левого фланга. Но их встретил полковник Дьеле с остатками своего отряда. Лохматые от разнообразной одежды, с завернутыми лицами, всадники казались лихими дикарями бескрайних степей, они столкнулись с неприятелем высоко подняв тяжелые палаши. Крики, дикое ржание лошадей. Свист клинка и на снег веером льется быстро густеющая кровь. Конь полковника рвал удила, косил кровавые глаза и выбивал звонкое стаккато, его седок, в пастушьей теплой одежде без устали молол клинком. С обеих сторон приближалось подкрепление, но республиканцы успели первыми. Высокородный, рослый и опытный предводитель повстанцев был заколот штыком малолетнего юнца.
Крон вел своих мальчишек к главной площади. Деморализованные Исландцы метались по полю лишившись общего командования, но вскоре они начали собираться и стягиваться к городу. Республиканские силы, наоборот, казались сплоченными в один кулак, и плотно двигались к центру. Ветер казалось усилился, снега стало больше. Белая мгла выла бешенной ведьмой, рвала одежду, ослепляла. Скрюченные пальцы прилипали к стволу оружия, глохли слова и сбивалось дыхание. Шарфы и повязки покрывались инеем, клубы пара окружали усталых солдат.
Вот она, площадь города, центр острова и сердце новорожденного государства Исландии. От этого круга зависела судьба всех живущих на этом вулканическом острове. Будет ли новое государство жить дальше обрекая войска полковника Дьеле на полное уничтожение, или здесь будет реется флаг Республики? Поэтому обе стороны бились отчаянно.
Залп. Выстрелы, больше похожие на треск ломаемого дерева. Снопы искр и дым быстро развелись во вьюге. Бежавшие к площади падали словно подкошенные, остальные стреляли в ответ. Черные войска республики сосредоточились на площади и стояли на смерть. Два отряда ополчения скрылись в ближайшем доме оберегая своих от флангового удара. Повстанцы яростно бросались на врага в надежде отбить свое государство. Полковник Дьеле с остатками кавалерии исчез в снежных заносах, надеясь бить противника исподтишка. Его план прост, пешие войска монолитом торчат на площади отбивая атаки, а кавалерия сеет панику, летучим призраком гоняя по границе города нападая на отставших и усталых солдат.
- Стоять собаки – Вопил Крон перекрикивая ветер – Стоять до последнего!!
У его ног валялся солдатик его полка, пуля выбила глаз, и паренек истошно выл держась руками за окровавленное лицо. Крон выстрелил, из громоздкого пистолета вырвалось рыжее пламя и сноп искр. Пуля впилась в грудь бежавшего островитянина, в единый миг превратив живого человека горящего надеждой, злобой и яростью, в холодный труп распластавшегося на брусчатке. Исландцы остановились собираясь в единую линию, но линейные полки республики выстрелили первыми и повстанцы теряя убитыми и раненными отступили за серые дома. Подкатывали вражеские пушки, но полковник атаковал превращая их в окровавленный фарш. Островитяне предприняли свою последнюю попытку.
Снова залп. Кровавые бреши в рядах республиканцев почти нечем прикрывать. Черные фигуры солдат выгодно различались в белой мгле. Но и они огрызались точным огнем. В доме неподалеку вспыхнула штыковая. Холодную сталь вгоняли в теплую плоть. Люди вопили и рычали. Крики убиваемых сливались с победным ревом и стоном раненных. Рыжим цветком расцвел выстрел, пуля умчалась в сторону врага отыскивая свою жертву. Крон бросил пистолет и выхватил свой верный клинок. Сзади стояли тридцать два юнца – остатки его былого отряда. Остальные валялись грязной грудой. Обледеневшая кровь зацементировала тела, снег ложился белым курганом а ветер пел жуткую похоронную песню. Но на площади было жарко. Гремели выстрелы, противник приближался, терял людей от кинжального огня но упорно лез в штыковую.
- Вперед, дети горя! – Кричал Крон – Всадите пули в их отмороженные задницы!
Залп. Пули с живым свистом носились от человека к человеку словно живые вестники. Забитые пороховой гарью мушкеты отбрасывались в сторону, и оставшиеся в живых солдаты хватали оружие мертвых и продолжали стрелять. Залп, сразу десять солдат мятежников упали изломанными куклами. Остальные торопливо орудовали шомполами, кося взглядом на противника.
- Огонь, - снова голос Крона – Стреляйте мерзавцы!
Залп, тяжелый и неровный. Рубиново заблестели сгустки крови бьющие из опаленных ран. Сдавленные крики раненых глохли от выстрелов. Снова залп, из оставшихся тридцати двух юнцов осталось двадцать восемь. Четверо мальчишек, не познавших жизни, вина и женщин умерли так и не узнав за что. Линейны полк республики дрогнул и побежал. На площади остались дети Крона и шестнадцать ополченцев. Исландцы бросились в штыковую.
Крон умер быстро, его длинное тело скрючилось в нелепую позу. Лишенное могучего духа тело казалось жалким и старым. Его смерть никого не расстроила, казалось наоборот, оставшиеся в живых юноши вздохнули свободно. Площадь они удержали, подоспел полковник и пристыженные полки. Исландия стала частью огромной республики и важной стратегической точкой.
Дети Крона, двадцать юнцов с колючими взглядами ветеранов и мыслями старцев, стали костяком нового полка. Они вместе с полковником Дьеле отправились в северную оконечность Америки для захвата земель диких индейцев. Там они и посей день.

Янне Гольд лениво и задумчиво жевал табак. Он смотрел на карту мира, где цветами Республики окрашены захваченные земли, а на их границах пылали воины. Взгляд великого пенсионария был внимателен, замечал любою мелочь, ибо мелочи в этой игре не бывает. Но маленький остров на севере так и не привлек его внимания, слишком незначительной казалась победа.